"Стивен Бут. Танцуя с Девственницами " - читать интересную книгу автора

чтобы огонь не перекинулся на торф. В запале можно подойти к огню так
близко, что еще чуть-чуть - и начнет дымиться кожа. А если, присматривая за
пламенем, неудачно встать с подветренной стороны, то через некоторое время с
ног до головы покроешься черной сажей. Марку вспомнилось, что иногда от отца
еще несколько дней пахло, словно после празднования Ночи Гая Фокса.[2]
Запах выжженного вереска воскресил в его памяти отца. Чувство было
настолько живым, что на мгновение Марку показалось, будто он видит шагающую
рядом высокую фигуру. Отец размахивал огромными покрасневшими руками,
рассказывал, как натаскивают собак и на какую наживку ловится форель, и
обещал однажды взять Марка и его брата на охоту. Но обещания своего он так и
не выполнил. Да и рядом с Марком он больше не шагал ни разу с тех пор.
Видение исчезло так же быстро, как появилось, и Марку оставалось лишь
тщетно перебирать воспоминания, вылавливая оттуда отдельные образы, тут же
растворявшиеся, словно струйка дыма на ветру.
Сжав в руке рацию, он попытался еще раз связаться с диспетчером:
- Пикленд Зулу. Оуэн, слышите меня? Оуэн?
Ответа по-прежнему не было.
Взбираясь на плато, Марк ощущал, как его рюкзак все сильнее давит на
плечи, на затекшую спину. Лямки терли кожу даже сквозь шерстяную куртку.
Несмотря на мороз, его шея была мокрой от пота, а когда он добрался до
верха, на него обрушился пронизывающий ветер. Тени облаков скользили по
раскинувшейся внизу долине. Редкие лучи солнца освещали низину, где местами
росли небольшие дубовые рощицы и паслись овцы, вилась узкая полоска
покрытого гудроном шоссе и вдалеке виднелись крыши фермерских домиков. Но
даже вид людского жилья не прогонял чувства одиночества.
Именно любовь к природе, а не забота о людях или угодьях парка привела
Марка в местную смотрительскую службу. Когда-то ему хотелось спасти весь
мир, но позже он решил ограничиться защитой малой его части. Он и
представить себе не мог, что его работа будет предполагать терпеливое
отношение к людям, разрушающим и оскверняющим мир, в котором они живут, к
людям, не уважающим ни природу, ни своих братьев меньших. К этому привыкнуть
было труднее всего. Вряд ли даже Оуэн Фокс сумеет научить его этому.
Оуэн часто говорил Марку, что хорошая связь - великое дело, и учил его
всегда оставаться в пределах досягаемости. Но этот ноябрьский день, когда
Марк отправился в свой первый самостоятельный обход, оказался для него не
совсем удачным. Точнее, совсем неудачным.
- Это Пикленд Партридж Три. Оуэн? Оуэн? Где вы?
И конечно, этот день оказался неудачным для Дженни Уэстон.

Дженни ехала на желтом "доусе-кокомо": шесть скоростей, покрышки
толщиной в дюйм и проволочная корзина, закрепленная над задним колесом.
Велосипед она взяла напрокат, на три часа, на базе Пик-парка на
Партридж-кросс, и проехала уже почти пять миль в сторону плато на
Рингхэмской пустоши.
Среди вересковых полей местами еще сохранились доисторические
захоронения, надгробные сооружения и расставленные в круг камни. Некоторые
были такими маленькими или настолько разрушенными и заросшими, что их лишь с
трудом удавалось разглядеть в зарослях вереска и папоротника. Люди здесь
бывали реже, чем на пустошах к югу и западу - в Стентоне и Хартхилле. Горный
велосипед легко справлялся с дорогами, пролегавшими под открытым небом по