"Пат Бут. Палм-Бич [love]" - читать интересную книгу автора

развел руки, признавая свое поражение. А затем даже заткнул оба уха для
большей ясности.
Томми любовно улыбнулся Мэри Эллен, и на его большом, с резкими
чертами лице появилось выражение полнейшего обожания. Томми едва ли мог
припомнить то время, когда он не был влюблен в Мэри Эллен, а просыпаясь по
утрам и засыпая по вечерам, он ощущал горечь при мысли о том, что Мэри
Эллен отказала ему. Теперь он почти смирился с действительностью. Мэри
Эллен была слишком хороша для него и, к сожалению, сознавала это. И вовсе
она не была заносчива или высокомерна, просто имела храбрость лелеять
мечту. Город за водной гладью овладел ею, и теперь Палм-Бич и все
связанное с ним будоражили ее кровь. Это началось с того момента, как ее
наняли Стэнсфилды. Мэри Эллен увидела рай, и Уэст-Палм был позабыт. Совсем
недавно появился было шанс. Эти богатые, высокомерные сволочи уволили Мэри
Эллен. Томми так и не узнал, почему Мэри Эллен была опустошена; она
погрузилась в бездну отчаяния, и на ее страдания было больно смотреть.
Томми пытался подбодрить Мэри Эллен, отвлечь ее от этой стаи крыс за
мостом, но она все равно отказывалась считать себя прежней девушкой из
Уэст-Палм.
Как-то Томи после крепкой поддачи "У Рокси" напросился к Джеку в
гости. Когда они пробирались по скрипучему крыльцу с пустым
креслом-качалкой и потрепанной плетеной мебелью, из дома послышалось
рыдание. Они пошли выяснить, в чем дело, и там, при свете беззвучно
мигающего телевизора, перед Томми предстала картина, которая навечно
врезалась в его память. Поперек латунной кровати, словно брошенная
грустная тряпичная кукла, лежала Мэри Эллен, совершенное тело ее обрамляли
мятые, неопрятные простыни. Она неподвижно застыла в прострации между сном
и явью, мятое и грязное белое платье лишь частично прикрывало ее. Одна
лямка сползла с плеча, и из-под верхней кромки платья невинно выглядывал
розовый сосок, венчающий грудь идеальной конической формы.
Выше груди и над губой сверкала тонкая пленка пота. Неряшливо
спутанные волосы, разбросанные по подушке, окаймляли ее открытое лицо,
неподдельная и откровенная красота которого покорила Томми. Стоя рядом и
пытаясь проникнуть во внутренний мир Мэри Эллен, в ее муки и горести,
Томми с ужасом осознал, что ему никогда не владеть этой девушкой. Ее
страдания и печали были слишком сильны для него. Куда ему было тягаться с
тем, что способно вызвать такие эмоции...
А теперь Мэри Эллен озадаченно смотрела на Томми, наблюдая, как
улыбка на его лице сменяется смущенным выражением задумчивости. Милый
Томми. Такой большой, такой надежный. Он был слеплен, как гора, и будет
таким же постоянным. Много лет отец расписывал Мэри Эллен достоинства
этого работящего, занятого тяжелым трудом на стройке человека, которого он
прочил дочери в мужья, но сколько она ни слушала, так и не могла
преодолеть себя. Голоса сирен постоянно влекли ее к земле за водной
гладью, где обитали титаны, и по сравнению с их утонченностью и жизненной
мудростью Томми Старр казался карликом. Но то было тогда, а то - теперь.
Мир, к которому она тянулась, отверг ее, и она переболела им. Желать
продлить мучения могут только мазохисты. Поэтому Мэри Эллен наконец сунула
свою ручку в массивную лапу Томми и рассмеялась, увлекая его прочь из
царства державших их в плену звуков.
Был полдень, и толпа боролась с беспощадной жарой. А Мэри Эллен,