"Юрий Бондарев. Быки" - читать интересную книгу автора

доноситься голоса из-за рядов копен, лишь обморочно звенел пульсирующий
ток крови в моих висках.
Раз, оглянувшись, я словно бы чужим зрением увидел в отдалении
сложенную на одну треть скирду, стоявшие возле нее арбы с полегшими на
стерню быками, увидел под скирдой в жиденькой тени разворачивающих свои
узелки с едой скирдовщиков - и отвернулся мгновенно: они смотрели в мою
сторону, разбивая о крепкие локти куриные яйца, и переговаривались между
собой.
Когда же, наверно, через час я наконец нагрузил арбу так, как нагружали
они, эти выросшие в степи парни, ноги едва держали меня, я, пошатываясь,
слышал только свое зашедшееся дыхание, стук сердца отдавался в ушах. Я
точно оглох. Солнце, как в красном пожаре, раздрабливалось черными кругами
и искрами перед моими залитыми ядовитым потом глазами. Я дрожащими руками
обтер размытую пыль с лица, подошел к быкам, по-прежнему с рабьей тупостью
однообразно и глупо жующим в густом облаке мух и слепней, и, чувствуя
пылающие мозоли на ладонях, взялся за мокрый от бычьей слюны налыгач, из
последней силы потянул его.
Быки пошли, арба взвизгнула, заскрипела и тронулась, переваливаясь под
тяжестью нагруженных копен... Я вел арбу к скирде, я старался ступать
твердо но стерне - шел навстречу взглядам парней и ощущал их внимание на
себе. Уже безобразно были изодраны стерней мои парусиновые туфли и совсем
стали серыми от пыли прилипшие к ногам расклешенные щегольские брюки. Брюк
мне, однако, сейчас было не жалко, не жалко было и легких удобных туфель,
которые я утром старательно почистил зубным порошком.
Я шел, всхлипывая от изнеможения, представлял, что думали обо мне
скирдовщики, и испытывал такое унижение, какое не испытывал ни разу в
жизни. В то время как каждый из них нагрузил по четыре арбы до полудня, я
с великим трудом нагрузил только одну - и выбился из сил вконец.
Они сидели под скирдой, грызли молча огурцы, наблюдали за мной со
следящим вниманием людей, пришедших на казнь.
- Ну? - лениво спросил Бендрик, сощурясь, и с неприятным хохотком
подмигнул парням. - Понял, чем белая булка пахнет, москвич? Чи нет? Сядь,
огурца пожуй. Потом робить будем.
- Принимай! - сквозь зубы выговорил я, готовый уже на все, лишь бы
только скорее, скорее уйти из-под унижающих меня взглядов, от этого
насмешливого внимания, будто раздевающего меня с ног до головы.
Я остановил быков возле скирды и ожидал, кусая горькие губы. Бендрик не
без удивления сплюнул, выругался, окинул меня дерзким светом синих степных
глаз, затем неохотно влез по лесенке на скирду, крикнул оттуда:
- Подавай, ну?
Пытаясь не глядеть на парней, я с усилием взобрался на арбу, потоптался
на пружинящих, хрустящих под ногами копнах и, поддев вилами, метнул
Бендрику на скирду ворох пшеницы, обдавшей меня душной пылью.
В тот же момент арба дернулась, рванулась из-под меня, край скирды
колючим жаром толкнул меня в бок, окорябало щеку и локоть, на секунду
мелькнуло надо мной измененное судорогой лицо Бендрика. И тотчас вместе с
копнами, еще не понимая, что случилось, я стал проваливаться, падать
куда-то вниз. Копны пшеницы, валящиеся с арбы, смягчили удар о землю, я
ощутил всем телом и руками иголки острой стерни под собой и, задыхаясь,
вскочил, увидел свою арбу, притертую к изуродованной скирде, рассыпанные