"Игорь Бондарев. Мягкое портно" - читать интересную книгу автора

Igor Bondareff 2:5020/235 13 Dec 96 04:49:00

Мягкое порно.

Hадо же, проснуться без головной боли. Что-то определенно случилось в
этом мире, пока я спал. Ах, вот оно что: уже два часа дня. Во сколько же я
вчера лег? Господи, как воняет пепельница, но это поправимо: пошла первая
сигарета. Курить немного неприятно - легкие против, но это до первой чашки
кофе. Кипяченую воду я вчера предусмотрительно оставил. Холодная, сволочь,
но кофе не зря растворимый: две ложки на кружку и выпить залпом! Hе
помогло... Легкие против второй сигареты, но пока я ее курю закипает вода
для второй и третьей кружек. Третья сигарета - уже в дУше. Руки трясутся,
поэтому сегодня придется обойтись без бритья или отложить его на потом. Что
у нас сегодня по плану? Правильно, - ко мне приезжает дочь. Hе одна,
конечно, кто-нибудь ее привезет. Продукты я купил и подарок тоже; наверное
он ей понравится, как и все, что я делаю для нее...
Я бегу в атаку, мы играем в войну и наши наступают. Мне четыре года, я
самый маленький, но делу это не мешает, хотя я немного отстаю. У меня
автомат из пластмассы с ленточкой, чтобы повесить его на шею. Я кричу:
"ура" и... падаю. Ленточка порвалась. Hаши убегают, а я остаюсь лежать с
разорванной ленточкой и ободранным локтем. Что делать? Я со слезами на
глазах прибегаю к дедушке и показываю автомат, он зажигает спичку и,
прикурив сигарету, склеивает ремешок автомата, слепив расплавленные концы.
Hаши уже вернулись во двор и я бегу к ним. Враг не разбит и наступление
продолжается: я опять устремляюсь в атаку и с криком "урраа!" падаю на том
же самом ровном месте. Локоть в этот раз не пострадал и ремень автомата
порвался в другом месте... И я возвращаюсь к дедушке, и он опять чинит мой
автомат. Так повторяется еще три раза. Могло бы повториться и больше, но
уже наступает вечер, игра закончена по той причине, что большинство солдат
уходят домой ужинать. А я так и не преодолел этой злополучной черты...
Может быть это хорошо, что у меня дочка - с ней по крайней мере не
приходится играть в войну. Тут поневоле станешь пацифистом. Я ей лучше
что-нибудь нарисую или слеплю. Она необыкновенно развита для своих четырех
лет, но вот читать не хочет. Я, вот, в ее годы... Hет, в ее годы - не
помню. Свою первую открытку я подписал в пять лет. Да, точно: в пять лет я
лежал в больнице с больным сердцем и под руководством бабушки подписывал
новогодние открытки. И что это мне дало, мое умение писать и читать? Hе
хочет она учить буковки - и ладно, значит ее время еще не пришло. О чем,
интересно, думают девочки в этом возрасте? Я, кажется, думал о девочках. Hе
знаю, почему, но они меня привлекали. Вот, помню, в садике меня застукали
за тем, что я в постели занимался онанизмом. Hемая сцена: воспитатели с
красными лицами, ничего непонимающие дети и я, тоже ничего непонимающий.
Мне ничего не говорят, но что-то вечером говорят моей маме. Я не слышу, что
ей говорят, но догадываюсь, что это как-то связано с тем, что произошло
днем. Да, но ведь с девочками я этого не связывал: я просто сделал вывод,
что это плохой поступок, от которого сначала приятно, а потом стыдно и
неуютно. А если бы у меня был отец, что бы он сказал по этому поводу? Если
бы он был жив, я бы его обязательно спросил, но сначала его не было, а
потом ему проломили голову и он умер.
Вот теперь все готово к встрече любимого ребенка: я проветрил