"Ален Бомбар. За бортом по своей воле (Через Атлантический океан на резиновой лодке)" - читать интересную книгу автора

среде, в которую попадает потерпевший кораблекрушение.
Что же касается организма человека, вынужденного бороться с морской
стихией и одновременно черпать из нее жизненные силы, то я пришел к
убеждению, что физиологи по большей части недооценивают значение разума и
его влияние на тело. Я изучил наиболее известные случаи, когда люди выживали
в самых отчаянных условиях. Влияние разума на весь организм доказано
голодовками Ганди, полярными экспедициями Скотта и Амундсена и плаванием
капитана Блайя, которого взбунтовавшаяся команда бросила в открытом море на
лодке с восьмидневным запасом воды и продовольствия: жажда мести помогла ему
продержаться в море более сорока дней и выжить! Таким образом, здесь
существовало явное недоразумение. Нельзя было утверждать: "В таких-то
физических условиях можно выжить". Правильнее было бы говорить, пользуясь
излюбленной математиками формулировкой, что "при прочих равных данных (а
сюда входит влияние разума, под которым я подразумеваю мужество и надежду на
жизнь) вполне возможно выжить, если существуют такие-то и такие-то
физические условия".
Отправляясь от этого, я вернулся к статистике. Ежегодно пятьдесят тысяч
человек погибает, уже находясь в спасательных судах. Неужели ничего нельзя
сделать для их спасения? А если можно, то что?
Я принялся перечитывать легендарные рассказы о потерпевших
кораблекрушение, но, судя по ним, всякая борьба казалась безнадежной, а
всякая надежда бессмысленной.
2 июля 1816 года фрегат "Медуза" выбросился на песчаную отмель в ста
восьмидесяти километрах от африканского побережья. Сто сорок девять человек
- пассажиры, солдаты и несколько офицеров - разместились на сооруженном
наспех плоту, который буксировали шлюпки. При загадочных обстоятельствах
буксирный канат оборвался и плот понесло и открытый океан. На плоту было
шесть боченков вина и две бочки пресной воды. Плот был найден всего через
двенадцать дней, но в живых на нем осталось только пятнадцать человек.
Десять из них были при смерти и умерли сразу после того как их взяли на
борт.
14 апреля 1913 года трансатлантический пассажирский пароход "Титаник"
столкнулся с айсбергом. Через несколько часов "Титаник" затонул. Первые суда
подошли к месту катастрофы всего через три часа после того как пароход исчез
под водой, но в спасательных шлюпках уже было немало мертвецов и сошедших с
ума. Знаменательно, что среди тех, кто поплатился безумием за свой
панический страх или смертью за безумие, не было ни одного ребенка моложе
десяти лет. Эти малыши находились еще в достаточно разумном возрасте.
Подобные примеры подкрепили мое интуитивное убеждения, что моральный
фактор играет решающую роль. Статистические данные, утверждающие, что 90%
жертв погибает в течение первых трех дней, следующих за кораблекрушением,
сразу стали удивительно понятными. Ведь для того чтобы умереть от голода или
жажды, потребовалось бы гораздо больше времени!
Когда корабль тонет, человеку кажется, что вместе с его кораблем идет
ко дну весь мир; когда две доски пола уходят у него из-под ног, одновременно
с ними уходит все его мужество и весь его разум. И даже если он найдет в
этот миг спасательную шлюпку, он еще не спасен. Потому что он замирает в ней
без движения, сраженный обрушившимся на него несчастьем. Потому что он уже
больше не живет. Окутанный ночной тьмой, влекомый течением и ветром,
трепещущий перед бездной, боящийся и шума и тишины, он за каких-нибудь три