"Сергей Болотников. В ожидании полуночи." - читать интересную книгу автора

рюкзак, может быть для тепла. Хотя какое тепло могло долго задерживаться в этом
мертвом краю. Тоже уставился на монолиты, горько, и спокойно, без доли неверия,
как бывает у нас во сне.
Снова хрустнуло. Из леса, но совсем с другой стороны явился еще один. Этот был
постарше, лет тридцать с короткой бородой, и очками с толстыми стеклами. Волосы
у него свисали длинными и слипшимися прядями, а сам он тяжело дышал и
покачивался, испуганно лапая тяжелый гладкий дипломат, что выпускались в стране
лет тридцать назад. Грубый, с острыми углами. Он мотнул головой увидев старика,
затем его взгляд перескочил на прибывшего раньше, и он резво направился к нему.
Тоже сел, чуть в стороне, молча, кинул взгляд на главный монолит, опустил
голову, застыл, глядя теперь мерзлую землю. еподвижный, сгорбленный силуэт.
Старик смотрел как они появляются, один за другим, с разных сторон. Кто не
слышно, крадучись, кто топая и отдуваясь, кто с руганью ломающий хрупкие
леденелые ветки.
Они шли сюда, появлялись на поляне, испуганно смотрели на монолит, гробовой
плитой нависшей над всеми, затем их взгляд перескакивал на старика, а потом на
кучку людей неподалеку. Они, прижимаясь к земле, тихо шли к уже пришедшим.
Рассаживались, уже молча, и сдерживая дыхание, замирали на глазах, каменели. Они
были совсем разные, но у каждого имелась одна роднящая их черта. а лицах
прибывших явно отпечаталось обреченность, и слабое, затухающее неприятие
происходящего. Сев, на окружающих больше не смотрели, либо ползали невидящим
взглядом по хрупким сизым травинкам, либо чуть испуганно и прибито глядели на
монолит, с равной мощью поглощающий как любой свет, так и живые, внимательные
взгляды.
К десяти часам поток приходящих закончился, а присутствующие неосознанно
расположились полукругом, редкой цепью обходящий монолит и сидящего пред ним
старика. Монолит был виден всем, старик тоже, и была видна заглядывающая через
край камня луна.
Их было шестеро. К двоим, пришедшим первыми, присоединилось еще четыре
человека: мощный грузный мужик, неопределенного возраста, в заляпанной чем-то
брезентовой куртке, с низко надвинутым на глаза кепаре, из-под которого изредка
поблескивали маленькие угрюмые глазки. Древний как мир дед, в засаленном
ватнике, с обрюзгшим, отупелым лицом, держащий у себя на коленях суковатую
палку. Человек лет сорока, одетый прилично, у него одного глаза не тупо смотрели
в пустоту, а пугливо бегали из стороны в сторону. И наконец тип в дорогом теплом
плаще, с поднятым воротником, в попытке закрыться от всепроникающего ветра, так,
что лица было не видно.
Они сидели молча, ждали чего-то, а затем как по команде подняли глаза и
скрестили взгляды на старике. И тот понял, что пора начинать.
-Все пришли. - сказал старик негромко, и ему показалось, что кожа похрустывает,
растягиваясь. Словно уже успел заледенеть, замерзнуть, покрывшись тонким и
хрупким слоем прозрачного льда. Показалось так и другим, но они уже не
реагировали на странности, накушались в последние пол года.
-Все тут. Думаю, присутствующие знают зачем мы тут собрались, у всех были сны,
все помнят, знают, но я все же хочу еще раз пояснить, можно сказать, собрать
воедино все что мы знаем.
Они молчали, неотрывно глядя на старика, и в их взглядах мороза было больше чем
во всей этой распроклятой осенней тайге. Пришедшие сюда никогда не видели друг
друга, не встречались, но им было сказано прийти сюда, и они пришли, наплевав на
долгую дорогу, на холод, опасности этих совсем еще диких мест. Они устали, но