"Джеймс Бойл "Секты-убийцы" (Главы из книги)" - читать интересную книгу автора

двенадцати годам он стал местной знаменитостью: толпы юных зрителей
сходились послушать, как он вещает о геенне огненной и кипящей смоле, а
некоторые после этого послушно шли за ним к ручью "креститься". Когда он
возвращался домой, в кармане его всегда позвякивала мелочь, поскольку пышная
церемония, которую он устраивал, была не бесплатной. Мать оказалась права:
он был и впрямь необыкновенный ребенок.
Было в нем нечто загадочное. В детстве за Джимом шагали к ручью малыши,
а много позже к нему как магнитом потянуло взрослых. И первой из них была
его жена Марселина. Они познакомились и поженились, когда ей был двадцать
один, а ему - всего семнадцать и он только начинал свое служение, учился на
методистского священника в Индианаполисе. Марселина работала медсестрой и
была девушкой отзывчивой и кроткой. Вскоре после свадьбы Марселина поняла,
как не терпелось ее мужу вырваться из строгих рамок методистской иерархии,
чтобы стать свободным уличным проповедником. В 1957 году он удачно провернул
одно дело, продав в розницу большую партию обезьян из Южной Америки - по
двадцать девять долларов за зверька. На вырученные деньги он снял складское
помещение в районе Индианаполиса, население которого быстро пополнялось за
счет чернокожих мигрантов, и повесил над дверью вывеску: "Народный храм".
Так он основал свою собственную религию.
Энергичному проповеднику быстро удалось привлечь внимание зевак, а
послушав его однажды, они приходили снова и снова. Список членов новой
церкви рос день ото дня, а между тем росла и семья Джонсов. В 1959 году у
них родился сын, которому при крещении дали имя Стивен Ганди Джонс, затем
Джонсы усыновили троих малышей из сиротского приюта: двух азиатов и одного
негритенка, чтобы семья была, как они говорили, "всех цветов радуги". Те,
кто знал этого сверхнабожного молодого человека еще подростком, недоумевали:
дело в том, что Джим Джонс в юности был расистом. Ему пришлось
приспособиться к новой ситуации, ведь размахивающий Библией белый расист,
презрительно цедящий сквозь зубы "ниггер", вряд ли имел шанс проповедовать
перед паствой, в основном состоящей из представителей черной расы. В то
время, на исходе пятидесятых, в стране активизировалось движение за
гражданские права негров. Как религиозный деятель, выступающий на стороне
чернокожих, численность которых в городе постоянно росла, преподобный Джонс
нашел свое место в жизни, причем весьма доходное.
Надо сказать, что извлечь выгоду он умел всегда и делал это виртуозно,
открыто прибегая к банальным рекламным приемам, чтобы создать себе хорошую
репутацию и добиться щедрых пожертвований. По всему городу были расклеены
плакаты, кричащие о его сверхъестественных способностях: он и проповедник,
он и пророк, он и целитель. В то время как традиционные церкви предлагали
своим прихожанам обычную программу из песнопений и нравоучений, "Народный
храм преподобного Джонса" выступил как Городская христианская миссия - то
есть такое место, где каждый, кому не повезло в жизни, получал не только
духовную поддержку, но также и пищу, и кров, и редкую возможность стать для
кого-то своим в чужом, неприветливом городе. А еще здесь давали работу.
Дешевые рабочие руки требовались на основанных Джонсом малых предприятиях,
откуда денежные ручейки стекались в "Народный храм".
Процветание церкви, в свою очередь, привлекало зажиточную публику, и
вскоре "Храм" стал чуть ли не самой богатой общиной в тех краях, с хором в
сто голосов и ликующими и пляшущими толпами прихожан, собиравшихся на
воскресные службы. В будни "Храм" тоже гудел как улей: Джонс все время