"Эрик Богосян. Торговый центр " - читать интересную книгу автора

хлопок со своей полной задницы, вниз, через стройные колени. Носки снимать
не стала, но наклонилась и аккуратно поправила оба.
Он там. Если у него до этого не встал, то сейчас-то уж точно стоит.
Угу. Ну-ка, взгляните, мистер Бизнесмен. Развратная домохозяйка. Вы
наверняка ничего подобного не видели уже очень давно, а то и никогда.
Практически голая, Донна повернулась и уселась на скамеечку. Она широко
развела ноги, будто изучая родинку на внутренней стороне бедра. Потом
подняла голову, взглянула сквозь щель в занавеске и улыбнулась во весь рот.

12

Мишель стоял на своем обычном посту - пересечении юго-западного и
южного крыла, через две двери от "Макдоналдса", через четыре - от банка,
ювелирный магазин - за углом. Ноги у него пульсировали. Он стоял, потому что
ему не разрешалось сидеть. Кровь всем своим весом билась в сосудах его ног.
Тяжелый полиэстер его формы плотно прилегал к грузному телу, еще
сильнее сдавливая его, от этого повышалось давление и вместе с ним
температура. Его широкий лоб был покрыт тонкой пленкой пота; даже коротко
стриженные кудряшки прилипли к темной, каштановой коже. Мишель не хмурился.
Это поставило бы под сомнение его преданность работе. Он улыбался, если
присмотреться, была видна коронка, золотая, как и тяжелая цепь на запястье.
Благодаря столь крупному телосложению Мишель никогда не оставался без
еды, еще со времен Порт-о-Пренса, где он бродил бездомным подростком. Для
такого, как он, всегда находилось дело. Однажды, когда ему было всего
семнадцать, ему сказали идти с человеком в льняном костюме в розовую
полоску. Мишель дошел с человеком до угла, где местное отребье,
взгромоздившись на ящики, стучало костяшками домино по истертому кухонному
столу.
Человек в розовом костюме кивнул Мишелю, поднял розовую руку и указал
на щеголеватого дядьку с усиками. Мишель шагнул вперед и так сильно стукнул
дядьку, что у того треснула челюсть, когда дядька приложился о цинковую
поверхность стола, а потом дядька бухнулся оземь лицом. Один удар. Тощий
дядька не шевелился. Через шесть лет после этого случая человека в розовом
костюме арестовали, завязали ему глаза и расстреляли во дворе тюрьмы.
Когда Мишель женился на Мари, единственным его желанием было скрыться
от "тон-тон-макутов" и людей в льняных полосатых костюмах. Поэтому они с
Мари эмигрировали. Нашли работу в корпорации, предоставлявшей ночных
уборщиков для компаний хай-тек - этими компаниями была утыкана вся местность
вдоль шоссе. Мишель и его жена входили в безлюдные коридоры каждый вечер в
десять часов, толкая перед собой большую тележку, увешанную спреями,
щетками, рулонами туалетной бумаги и сложенными темно-зелеными пластиковыми
пакетами для мусора, и выносили из каждого офиса мятую бумагу и остатки
фаст-фуда. Они пылесосили ковролин и чистили "Виндексом" зеркальные стекла.
Они заливали жидкое мыло в диспенеры и вычищали пустые толчки.
Мишель любил перерывы на обед в два часа ночи - он делился со своей
тихой Мари холодными куриными сэндвичами и неспешно выкуривал сигарету.
Позже, по пути домой в промозглой маршрутке с другими рабочими-иммигрантами,
он возносил благодарность Мадонне. Он чувствовал себя в безопасности.
К концу второго года Мари стало тяжело просыпаться по утрам. Она начала
кашлять. Она ненавидела северные зимы, но никогда не жаловалась. Когда она