"Эрик Богосян. Торговый центр " - читать интересную книгу автора

билетах, на одном, на другом, на третьем - без остановки.
Мишелю приказали тихо стоять у Китайчонка за спиной. Так он и сделал.
Китайчонок шепотом заговорил с теми двумя. Парень помоложе все пытался
разглядеть, кто там за Китайчонком, разглядеть Мишеля в темном свете бара,
оценить его размеры. Сперва старый толстяк сердито взглянул на Китайчонка и
что-то ему ответил, потом Китайчонок сказал еще пару слов, и тот притих.
Потом мужик помоложе вышел из-за барной стойки. В руках у него был
железный прут. Он заорал на Мишеля и взмахнул черной палкой.
Простым грустным движением Мишель вынул прут из рук тощего сына
бармена, и, под взглядом бесстрастных восточных глаз Китайчонка, ударил
сталью по руке парня. Кость треснула, как сухая ветка.
На следующий день Мишель не двинулся с большого поролонового
прямоугольника, на котором обычно спал. Он молил Мадонну о прощении. Той
ночью женщина из соседней квартиры принесла ему супу, а назавтра он чудом
добрался до работы. К сожалению, Мишель забыл туда заранее позвонить, и босс
его уволил.
Теперь Мишель работал охранником в торговом центре. Его работа
заключалась в том, чтобы стоять и смотреть, как мимо рекой текут люди,
размахивают большими фирменными бумажными пакетами, катят коляски, едят
мороженое. Живое пугало для здешних мелких озорников.
Мишель заключил с собой сделку. Он станет таким надежным, таким умелым
в своем деле, что начальство вынуждено будет осыпать его хвалой. Начальство
почтет за счастье видеть его. Это сделает честь и Мишелю, и памяти Мари. Это
будет епитимья за его грехи.
Мишель наблюдал за белыми жителями пригорода. Они казались счастливыми,
но он мало о них знал. Он даже точно не знал, чем они зарабатывают на жизнь.
На лицах у них не водилось эмоций, а в кошельке и на счету не переводились
деньги. Ему неустанно повторяли, что это - потомки людей, иммигрировавших
сюда, как и он. Как и у них, его успех зависел только от усердия и
бережливости.
Каждый вечер Мишель возвращался в пустую квартиру. Быстро глотал рыбный
суп. Сидел в кресле. Курил сигареты, зажигая одну от другой. Иногда он
обнаруживал, что стоит в маленькой ванной, смотрит себе в глаза, спрашивает:
где сейчас Мари?
Мишель наскреб денег, чтобы отправить ее тело на Гаити. Ее мать
настояла. Он надеялся, что Мари по-прежнему где-то рядом, а ее душа
отдыхает. Он знал, что душам порой тяжело обрести покой, и был уверен, что
Мари бы хотела быть здесь, с ним рядом. Мишель пытался молиться, но теперь
всякий раз, когда он опускался на колени, его разум наполнялся демонами и
змеями. Он был счастлив, когда наступало утро и он мог снова вернуться на
пост.

13

Джефф вытянул шею, взглянул на часы за кассой. Если он вообще хочет к
своим, пора двигаться. Но почему-то в этой компании он чувствовал себя
грязным. Вот без них его помыслы были чисты. В компании он мог что-нибудь
сболтнуть, а потом жалел об этом. Такая у него была роль: болтать, не думая,
первое, что приходит в голову, подставляться, чтобы Беккет мог ему всыпать.
На прошлой неделе Джефф обмолвился, что все нынешние группы - какие-то