"Эрик Богосян. Торговый центр " - читать интересную книгу автора

чем-то ее обвинить, словно бы Мэри что-то не так сделала. Он молчал. Просто
чуть двинул пальцем - на четверть дюйма. Маленький полуавтоматический
пистолет 22-калибра грохнул, как серьезное оружие. Мэри опустила голову, но
там не на что было смотреть. Она почувствовала жжение, затем поняла, что Мэл
в нее выстрелил.
- Ты что, застрелил меня, Мэл?
Мэри договорила эту фразу в тот момент, когда ее легкие сплющились, а
энергия, затянутая в тугую спираль, начала раскручиваться. Рыбные палочки на
тарелке надо бы положить покрасивее. Она протянула к ним руку, но тело не
собиралось ей повиноваться. Мэри увидела, как тарелка приблизилась и ударила
ее в лицо. Мэри, тарелка, поднос и столик врезались в кресло. Вдруг
оказалось, что Мэри сложилась пополам, а зеленая и бурая еда заляпала и ее,
и пол. Она подняла глаза на сына, все еще сидевшего в кресле.
- Мэл? А кто же будет все это убирать? - Она закашлялась, левая ноздря
выдула розовый пузырек.
Мэл приставил ей пистолет ко лбу и сделал второй выстрел. Мэри
дернулась. Пуля не пробила ей череп, а отрикошетила на полку, где стояла
хрустальная вазочка - память о свадьбе Трэйси, и расколотила ее, наполнив
комнату мини-метелью осколков. Мэри ползла к дверям, будто краб-инвалид.
Мэл разглядывал ее с тем же вялым интересом, с каким смотрел телевизор.
Она умирала не так, как умирают собаки. Те кусали рану, словно злую блоху -
не понимали, что происходит. Мэри понимала. У нее уже не было вопросов к
Мэлу. Она знала, что врачи ошиблись в его диагнозе. Мэлу не стало лучше.

2

Летний воздух был переполнен мельчайшей взвесью выхлопных газов и
влаги. Сумерки пожирали спальный район: шоссе, дома, торговый центр. Когда
очередная порция мира переваривалась, на ее месте возникала новая сияющая
сущность. Потоки красного и белого - шоссе - брали в кольцо скопление огней:
окна, светящиеся золотом и голубым телевизионным светом. Кислотное оранжевое
зарево от ртутных фонарей расцветало над стоянками машин.
Джефф сидел в позе лотоса на клочке подстриженного дерна: с одной
стороны, площадку огораживал короткий массивный поручень, а с другой - она
переходила в асфальтированный склон. Книзу он выравнивался, образуя
восточную сторону автостоянки при торговом центре. Неподвижная поза Джеффа
никак не вязалась с его драной одеждой и мокрыми дредами.
Машины и грузовички, ритмично кашляя приглушенной музыкой, шуршали мимо
или визжали тормозами - этот визг синкопировал со вспышками светофора за
сотню ярдов от Джеффа у входа в торговый центр. Джефф закрыл глаза и начал
медитировать на скрип пыльных тормозных колодок и гудение шоссе в четверти
мили отсюда. Поднял руку, уцепился за грязную светлую косичку, принялся
накручивать ее на палец.
У проезжающих мимо Джефф вызывал не больше интереса, чем пожарный
гидрант. Время от времени чье-нибудь размытое лицо оборачивалось к нему, но
сквозь небьющееся стекло невозможно было общаться. Какой-то ребенок строил
рожи и махал рукой - просто так, в пустоту. Джефф помахал в ответ, малыш
закатил глаза и отвалился от окна, словно в припадке.
Джефф очистил мысли, пытаясь не думать об Адель. Он сфокусировал свое
сознание Будды на той поверхности, где сидел. Трава совершенно ненормальная.