"Владимир Богомолов. Момент истины (В агусте сорок четвертого...) (Главы 1-50)" - читать интересную книгу автора

когда они сорваны?
- Должик - свежие, вчера, а может, и сегодня. На базаре купили?.. А
траку... - Он разглядывал огурцы с обкусанными концами. - Все зависит от
условий хранения... Трое суток как минимум, если не четверо. А зачем вам
это?
- Спасибо, Иван Семенович. - Алехин собрал огурцы и отшутился: - На
закуску пустим должик...

* * *

В залитом утренним радужным светом кабинете начальника городского
отдела госбезопасности, кроме самого майора, находился еще смуглый
длинноволосый лейтенант.
- Ты интересовался Павловскими, - сказал майор, беря в руки маленькую
просаленную бумажку, и протянул ее Алехину. - Эту записку, запеченную в
пирог, пытались передать в камеру старику.
- Кто?
- Его сестра... Вот перевод.
Алехин взял бумажку, затем листок с русским, текстом и прочел:
"Юзеф! Да поможет тебе бог. Вчера вернулась Юлия. Девочка здорова.
Молимся за тебя.
Твоя сестра Зофия".
- Кто это - Юлия? - поинтересовался Алехин.
- Пока не знаем... Займись и доложи, - приказал майор лейтенанту. -
Давай.
Лейтенант взял обе бумажки и положил в свою папку.
- Слушай, если ехать из Шиловичей на Каменку, первый хутор слева, у
леса, - кто там живет? - спросил майора Алехин.
- Из Шиловичей на Каменку... первый хутор слева... - припоминая,
повторил майор и сказал уже подошедшему к двери лейтенанту: - Мы были у
него. Помнишь, он нас самогоном угощал?
- Окулич, - назвал лейтенант, оборачиваясь, и осведомился у Алехина: -
Зачем он вам?
- Он был связан с партизанами, - вспомнил майор, раскрывая папку с
бумагами, и приказал: - Что мы о нем знаем - поделись с капитаном...



22. ПОДПОЛКОВНИК ПОЛЯКОВ

В районах Лиды и Гродно у него работали три розыскные группы, имелись
и небольшие, но весьма ответственные дела, которые не хотелось кому-либо
перепоручать.
Но самым важным в этой поездке было посещение двух точек по
радиоигре*; на одной из них, под Лидой, сегодня ночью предстояла приемка
груза и немецкого агента.
Начинал эту игру почти год назад сам Поляков, и велась она - по
характеру дезинформации - весьма дерзко, и в этой дерзости заключалась ее
неизмеримая ценность и одновременно опасность провала. Риск возрастал с
каждой неделей, с каждой переданной радиограммой, все это не могло