"Роман Арбитман: биография второго президента России" - читать интересную книгу автора (Гурский Лев)Глава II До и после августаМногих биографов второго президента России всегда озадачивало, почему Арбитман, имея отличные возможности для быстрого карьерного роста, не занимал никаких серьезных должностей вплоть до начала 1996 года. Если Михаил Полторанин, Сергей Шахрай, Юрий Петров, Юрий Скоков, Геннадий Бурбулис и многие иные соратники Ельцина уже 1991 году обрели начальственные кабинеты либо в правительстве, либо в Администрации президента, то Роман Ильич довольствовался далеко не самой впечатляющей ролью помощника: сперва депутата ВС СССР Ельцина, затем председателя ВС РСФСР Ельцина и, наконец, первого президента России Ельцина. Р. Медведев в своей книге рассуждает о «фантастической скромности Романа Ильича», которая несколько лет подряд и «мешала его быстрому продвижению по номенклатурной лестнице». Иную точку зрения отстаивает в мемуарах А. Коржаков. По его словам, «после провала авантюры ГКЧП сам Ельцин старался опереться в первую очередь на тех людей, кто был вместе с ним в Москве на баррикадах 19, 20 и 21 числа. Арбитман же все эти три дня вообще отсутствовал в Москве без уважительной причины. Он исчез. Говоря без экивоков, трусливо сбежал с поля брани и объявился только 23 августа. Мог ли Ельцин полностью довериться дезертиру? Наивный вопрос. Только через четыре с половиной года, задействовав все свои парапсихологические способности, Арбитман сумел переломить ситуацию в свою пользу, взял президента России под контроль и отхватил себе пост федерального министра». Хотя бывший начальник охраны Ельцина здесь, мягко говоря, не очень дружен с фактами, отзвуки его запальчивых суждений можно отыскать в ряде серьезных работ историков. Слов «трусость» или тем более «дезертирство» никто, конечно, не употребляет: авторы пишут, по преимуществу, о политическом невезении Романа Ильича. «Обычно интуиция не подводила Арбитмана, — замечает, к примеру, А. Филиппов, — и он умел оказаться в нужное время в нужном месте. Но в августе 1991 года вышла досадная накладка. Знай он, что новейшую историю страны будут творить люди, оказавшиеся в российском «Белом доме» и вокруг него, он бы наверняка перенес или вовсе отменил туристическую поездку в Юго-Восточную Азию». Прочитав этот пассаж, человек несведущий может подумать, будто путч застал героя нашей книги на отдыхе где-нибудь в Таиланде, и Арбитман не сумел (или даже не захотел) прервать свои восточные каникулы. Эту версию, однако, разбивает в прах сопоставление дат. 19 августа 1991 года с 13.40 до 14.20 Роман Ильич В архиве ЦК ВЛКСМ автору этих строк посчастливилось обнаружить часть неразобранных фондов московского отделения Бюро международного молодежного туризма «Спутник» за август 1991 года (хотя БММТ еще в июле того же года было преобразовано в Акционерное общество закрытого типа, все материалы за следующий месяц отправляли по старому адресу). Сохранилась копия телефонограммы из Секретариата президента РСФСР с просьбой изыскать возможность срочно, в течение дня 19 августа, отправить гр-на Арбитмана Р. И., 1962 г.р., в КНР по линии «Спутника», индивидуальным образовательным туром «Горизонты Тибета» (трое суток в Лхасе: гостиница, питание, экскурсии). На копии — пометка от руки: «Марина, поторопись! Б.Е. лично просил по тлф!» Тот факт, что должность Арбитмана в телефонограмме не упомянута и поездка организовывалась не через МИД, а по туристической линии «Спутника», говорит о конфиденциальном характере миссии Романа Ильича. Напомним, что в тот же день Ельцин тайно, обычным пассажирским экспрессом отправил в Свердловск Олега Лобова, первого зама председателя правительства России, «для руководства демократическим сопротивлением в России в случае ареста российских руководителей и победы путча в Москве» (цитируем по книге Б. Ельцина «Записки президента»). Секретная поездка Арбитмана как доверенного лица президента России должна была, по всей видимости, предварить визит в Китай тогдашнего руководителя российского МИДа Андрея Козырева — в целях организации правительства РСФСР в изгнании, если «Белый дом» будет захвачен. Почему же конечным пунктом путешествия Арбитмана была избрана Лхаса, а не столица КНР — Пекин? Думаем, это было сделано для дезориентации возможных соглядатаев: 19 августа никто из российского руководства не мог поручиться, что тогдашний глава КГБ СССР и член ГКЧП Владимир Крючков уже не отдал приказа отслеживать перемещения сотрудников администрации Ельцина. Данная гипотеза нам кажется наиболее логичной и убедительной. Лишь в качестве курьеза можно рассматривать версию, изложенную К. Исигурой: автор книги «Путь Арбитмана», кажется, искренне убежден, будто Ельцин намеревался в случае крайней необходимости прибегнуть к мистической помощи Духов Высших Сфер и направил своего конфидента к буддийским монахам — «в надежде заручиться в борьбе с ГКЧП поддержкой покровительницы Лхасы, сиятельной богини Лхамо, четырехрукой подруги двурукого Махакалы». Отстаивая свою точку зрения, японский анфан-террибль от исторической науки перечисляет ряд действий руководства ГКЧП (и впрямь несогласованных и непоследовательных — хотя от аморфной структуры трудно было ожидать четкости и последовательности!), а «царицей доказательств» считает признание Дмитрия Язова: в мемуарной книге «Удары судьбы» министр обороны СССР и член ГКЧП поведал о своем сне в ночь с 20 на 21 августа. «Все члены Госкомитета сильно переутомились, я проспал всего часа три и снилась мне какая-то чертова околесица, — писал Д. Язов, — как будто я связан по рукам и ногам, а надо мной нависает Арбитман, один из помощников Ельцина — почему-то бритый наголо, как новобранец, в оранжевом балахоне, похожем на плащ-палатку. Лупит меня бубном по башке и орет: «Выводи танки, сволочь! Выводи танки, гад, а то я тебе всю карму обломаю!» Ударит бубном и опять орет: «Выводи танки, старый козел!» — а я пошевелиться не могу… На следующее утро я отдал приказ вывести танки из Москвы — не из-за дурацкого сна, естественно, а потому что всегда уважал москвичей и не хотел кровопролития…» Разумеется, анекдот Д. Язова — материал для психоаналитика и не более того. Для российской истории неважно, каких именно чудовищ рождал сон разума членов ГКЧП после их неумеренных алкогольных возлияний вечером 20 августа (экс-премьер СССР Валентин Павлов в книге «Август изнутри» писал о «туче маленьких и злых зеленых президентиков Линкольнов на курьих ножках», а экс-вице-президент СССР Геннадий Янаев в интервью газете «Труд» к десятилетию путча стыдливо вспоминал о приснившейся ему в ту ночь Надежде Константиновне Крупской). Куда важнее другое: К. Исигура то ли неумышленно, то ли намеренно цитирует в своей книге третье, 1996 года, издание мемуаров Д. Язова; в то время как в первом и втором издании — соответственно 1993 и 1995 годы — фамилия Арбитмана не упоминалась вовсе, а в тексте речь шла о «каком-то смутно знакомом типе из ельцинской компании». Иными словами, околокремлевская публика даже в 1995 году еще не выделяла Романа Ильича из большой команды первого президента, продолжая считать его вспомогательной фигурой, а не самостоятельным игроком. Американский журналист Дэвид Рамник, автор не переведенной пока на русский язык книги «Секретное оружие Ельцина», высказывает мнение о том, что в первой половине 90-х годов «глава государства специально придерживал Романа Ильича в кадровом резерве, не двигая вверх по карьерной лестнице и не давая ему публичных оценок: это был даже не туз, спрятанный в рукаве, а настоящий джокер, умело изображающий шестерку. Опытный политик, Ельцин предвидел неизбежную в будущем ротацию кадров в своем «ближнем круге» и тщательно готовил замену выбывшим. Именно то обстоятельство, что до середины 90-х Роман Ильич не был ньюсмейкером и не считался так называемой медийной персоной, уберегало его и его деятельность от внимания оппозиции». С Рамником трудно не согласиться. Вспомним, что уже в 1992 году хасбулатовский Верховный Совет России последовательно требовал от президента отставки и.о. премьера Гайдара, а также министров Полторанина, Шахрая, Федорова, Федотова и, разумеется, госсекретаря Геннадия Бурбулиса — предмета особой нелюбви депутатов. До 1996 года фамилии Арбитмана нет ни в одном проскрипционном списке оппозиции, она не появляется ни на одном плакате во время коммунистических митингов, отсутствует в алфавитных перечнях юдофобских брошюр, вроде «Иудейской оккупации Кремля» или «300 евреев Бени Эльцина». Даже на глумливом панно «Ельциониды» Г. Животова в газете «Завтра» (август 1994 года) — карикатурном перепеве «Великой России» Ильи Глазунова — лицо Романа Ильича неразличимо в толпе. «Кто такой господин Арбитман и чем он опасен, мы слишком долго понятия не имели, — самокритично замечал впоследствии лидер российских коммунистов Геннадий Зюганов в книге «Драма власти», — а потому и оказались не готовы к его быстрому выдвижению в первый ряд ельцинской правящей камарильи. Президент просто взял и вытащил своего ставленника, словно чертика из табакерки, а наши активисты, закаленные в схватках с Гайдаром и гайдарятами, не сумели быстро перестроиться. Ведь чисто формально на совести Арбитмана не было ни либерализации цен, ни разбазаривания общенародной собственности, ни развала армии, ни дефолта, ни хотя бы расстрела парламента — никакого простора для наших партийных агитаторов… Чем он там под крылом у Ельцина занимался все эти годы? Какие груши околачивал? Мы не знали». «В начале 90-х годов мне приходилось курировать решение множества мельчайших вопросов, — рассказывал сам Роман Ильич в интервью «Коммерсанту». — Эмблемы. Значки. Визиты. Я, например, убивал неделю на дизайн президентского штандарта или на согласование с высшими иерархами РПЦ даты гастролей в Москве и репертуар певицы Мадонны. Или, скажем, я три дня уламывал Олега Сосковца (в ту пору вице-премьер правительства РФ. — Будущий второй президент России явно преуменьшает масштабы своей тогдашней деятельности: сохраняя скромный статус «помощника по регламенту и общим вопросам», Арбитман принимал участие в выработке едва ли не всех значимых решений главы Верховного Совета РСФСР (позже — первого президента России), включая подбор кадров и выработку стратегии СМИ в период подготовки к июньским президентским выборам 1991 года. «Мелочи», которыми приходилось заниматься, подчас оказывались определяющими. В автобиографической книге «Хождение во власть. Круг второй» Анатолий Собчак без утайки рассказал, в частности, о том, как Роман Ильич помог ему придумать и растиражировать хлесткое определение Николая Рыжкова как «плачущего большевика» — «формулу, убившую даже малейший шанс для экс-премьера СССР избраться президентом РСФСР, поскольку слабых не любят». Примечателен также вклад Романа Ильича в разработку нового имиджа Анатолия Чубайса: именно Арбитман еще в начале 90-х годов настоятельно посоветовал стилистам главы Госкомимущества превратить обладателя огненной шевелюры в блеклого блондина: к бывшему «проклятому рыжему» сразу стало труднее цепляться, и критика «грабительской приватизации» быстро сошла на нет… Нельзя сказать, что никто из ближайшего окружения Б. Ельцина не понимал истинной роли Романа Ильича. Острее многих это ощущал, например, госсекретарь (в 1991–1992 годах) Геннадий Бурбулис, назначенный молвой на должность «серого кардинала» при Ельцине. В 1993 году Геннадий Эрастович не без раздражения говорил своему канадскому биографу Максу Роузу, что ему в Кремле все время «урезают властные полномочия» и все чаще «делают его мальчиком для битья» — в то время как «Б. Е. носится с этим саратовским парвеню и советуется с ним ежедневно, включая выходные и праздники, а ведь у него даже нет базового философского образования — про ученую степень я уж даже не вспоминаю…» Другой оппонент Романа Ильича, А. Коржаков, вплоть до самого 1996 года не терял надежды оттеснить Арбитмана от президента, открыв тому, наконец, «истинное лицо» его нового помощника. «Легко заметить, — пишет Коржаков в своих мемуарах, — что всякий на его месте был бы уволен и за куда меньшую провинность; этому же — все нипочем, даже очевиднейший и глупейший промах с лоббированием Александра Руцкого, которому мы впоследствии обязаны были октябрьскими беспорядками 1993 года». На этой важной теме следует задержаться подробнее, хотя вина за октябрь-93, конечно же, ложится на плечи не одного Руцкого. В своей книге Р. Медведев уверяет читателей, что «выбор капитана 2-го ранга Руцкого на роль вице-президента — чисто ельцинское решение и ельцинский же промах», однако эту кандидатуру действительно предложил Арбитман. И выбор был безоговорочно одобрен будущим первым президентом России. «Александр Иванович Руцкой был просто создан для избирательной кампании, — вспоминал Ельцин в «Записках президента». — Он как будто родился специально для того, чтобы быть запечатленным на глянцевых цветных плакатах, участвовать в телетрансляциях, выступать перед большим скоплением народа. Красавец, подводник, Герой Советского Союза, говорит резко и красиво, мундир сидит, как влитой. Одним словом — орел! Женщины средних лет будут просто млеть от восторга при виде такого вице-президента!» Книга Ельцина впервые увидела свет в ту пору, когда еще не все факты недавнего прошлого можно было обнародовать. Ни Бурбулис, ни Гайдар, ни Лобов, ни даже начальник охраны Бориса Ельцина не знали всей подоплеки. Лишь теперь, свыше полутора десятилетий спустя, читателю «Записок президента» приоткрывается истинный смысл бесхитростной, на первый взгляд, ельцинской фразы: «Идея сразу понравилась мне своей Многое проясняется при обращении к полному тексту мемуаров А. Руцкого «О нас и о себе» (книга эта, теперь уже безо всяких купюр, готовится к печати в одном из московских издательств). «Когда январским утром 1993 года мы с Лешей оба вошли в кабинет президента, там были только Ельцин и Арбитман, — вспоминал Руцкой. — Президент России, поздоровавшись, первым делом спросил у нас: «Не забоитесь, орлы?» Я расправил плечи, а Леша картинно щелкнул каблуками. У брата получилось куда эффектнее, чем у меня. Оно и понятно — артист!..» |
||
|