"Евгений Богданов. Чайный клипер (Повесть)" - читать интересную книгу автора

отменно знал свое дело. Вот только разве за ним водилась слабинка: любил
кутнуть, хотя и не в ущерб работе. Иногда вечерами Акиндин отправлялся "на
чашку чаю" к своим "сударушкам" и пил там, разумеется, не только
безобидный и приятный напиток, а и то, что покрепче... Но никогда не
видели его сильно пьяным. Только однажды с ним приключилось, такое, что он
добрался до парусной с трудом и вошел в нее через черный ход с огорода.
В мастерской никого уже не было, кроме Егора, заглянувшего сюда по
какому-то поручению деда. Акиндин стучал по полу своей деревяшкой и кричал
во всю мочь:
- Марсовые на марс, марсель ставить! Отда-ва-а-ай! Марса-шкоты тянуть!
Он задрал голову кверху, будто глядел на реи, где работали матросы.
Бородка торчала кудлатой метелкой, глаза налились кровью. Войдя в
марсафлотский раж, крикнул еще громче:
- На гротовые брасы на левую! Слабину выбрать! Поше-е-ел брасы-ы-ы!
Он умолк, резво, хотя и не очень уверенно прошелся по мастерской, задевая
за стол и табуреты, остановился и... пуще прежнего:
- На бизань фал и шкот! Бизань-шкот тянуть! На кливер и стаксель фалы.
Кливера подня-я-ять!1
Егор притаился в углу. Его разбирало любопытство. Увидев наконец
хозяйского внука, который, наблюдая за мастером, беззвучно хохотал, прижав
руки к животу, Акиндин чуть протрезвел и вернулся к действительности:
- У Ксюши наливка хороша была... Смородинная... Ладно... Ложусь в дрейф.
Только ты, Егорша, деду - ни-ни!..
Он "лег в дрейф" - неуклюже завалился на койку.
Час был уже довольно поздний. По мастерской струился тихий серебристый
полусвет. Егор закрыл дверь на крюк, чтобы ненароком в парусную не зашел
дед и не застал Акиндина врасплох. Подойдя к койке, парень расслабил
воротник рубахи Акиндина, погрузившегося сразу в беспробудный хмельной
сон, а потом осторожно отстегнул ремни его деревянной ноги, которыми она
крепилась на культе. Укрыл Акиндина суконным матросским одеялом и тихонько
вышел...
Наутро Акиндин работал с преувеличенным усердием, виновато поглядывая на
Егора. Он несколько раз прикладывался к ковшу с квасом, крякал, а потом
вдруг ударился в воспоминания.
- Слушай-ко, Егорша. Вот было в Северном море. Мы в Англию ходили, в
Ливерпуль... Идем курсом зюйд-зюйд-вест. Ветер ровен, на море спокойно.
Все паруса у нас поставлены, ход добрый у шхуны.
И вышел я на палубу проветриться. Гляжу - обгоняет нас судно, парусник
поболе нашего. Идет ходко, ну прямо летит! Мачты такие высокие, что
кажется: ударит боковой ветер - перевернется корабль, оверкиль сыграет.
Идут до пятнадцати узлов. Нас легко обошли. Вижу: стоит у них на юте
матрос, хохочет и нам конец показывает, дескать: "Не взять ли вас на
буксир? Чего вы тут воду толкете?.."
Ну, наш капитан в азарт вошел, командует: "Отдать все рифы!" Мы - на реи.
Отдаем, значит, рифы, чтобы площадь у парусов была больше. Отдали все,
запаса боле нету. А парусник уже далеко впереди, пластает волны надвое...
- Не по силам нам с ним тягаться. И что ж ты думаешь, Егорша? Какой это
был корабль?
- Не знаю, - ответил Егор.
- Клипер! Клипера - самые быстроходные парусники. Хозяева моря. Парусов на