"Фред Бодсворт. Чужак с острова Барра (роман) " - читать интересную книгу автораспросила она.
- В самый последний раз - семьдесят шесть фунтов. - Давай-ка посмотрим, сколько ты весишь теперь, - миссис Рамзей поднялась. - Наверху в ванной есть весы. Пойдем! Кэнайна обрадовалась, что сможет увидеть ванную Рамзеев, и охотно отправилась наверх и встала на весы. Она весила шестьдесят восемь фунтов. - Этого я и боялась, - сказала миссис Рамзей. - Это дурной признак. Ты растешь и должна прибавлять в весе. Они вновь спустились вниз, и Джоан Рамзей дала ей большой стакан молока. Молоко было сладкое и холодное, она впервые пила его после выписки из санатория. Моментально выпила весь стакан, и миссис Рамзей налила ей второй. Кэнайна знала, что это никак не может быть свежее молоко из бутылок, какое давали в больнице. Его делали из порошка, но на вкус оно ничем не хуже свежего. Потом Кэнайна взяла книжки, поблагодарила миссис Рамзей и отправилась домой. Возбужденная, бежала она по тропинке среди индейских вигвамов, крепко прижимая книжки к груди. Она влюбилась в эти книжки. И влюбилась в Джоан Рамзей. Когда она вошла в вигвам, отец завтракал - его маленькие темные глазки сразу впились в ее книжки. - Откуда ты их взяла? - спросил он быстро на гортанном кри. - Мне дала их миссис Рамзей. - Отнеси обратно. Слезы застлали глаза Кэнайны. - Почему? - спросила она. никакой пользы детям мускек-оваков. Ты должна научиться управлять каноэ, дубить шкурки, ловить кроликов силками - мы живем этим, это кормит нас. В больнице тебя этому не учил, тебя учили читать книжки, тебя учили, как стать белой, но ты не белая, ты мускек-овак. Скоро нам отправляться на зимнюю стоянку, мы там охотимся. Придется не раз тащить волоком лодку - большая тяжесть. Ты сейчас слишком слаба. Начинай таскать воду, колоть дрова, чтобы поскорее окрепнуть. Времени осталось мало. Широкие ноздри отца раздувались от гнева, и черные брови были насуплены так, что из-под них едва виднелись глаза. За эти несколько секунд он сказал Кэнайне больше, чем за все четыре месяца, что она провела в Кэйп-Кри. И внезапно закончил словами, которые объяснили все. - Горько охотнику мускек-оваку терять всех своих сыновей, горько, что у него осталась одна только дочь, - сказал он. - Но еще горше, когда у него заберут эту дочь и она возвернется не мускек-овак, а белая, только со смуглой кожей. Кэнайна молча сидела на кровати. Вскоре отец вышел из вигвама, пришла мать и села рядом с ней. Она обняла Кэнайну, и они долго сидели, не говоря ни слова. Но книжек она не вернула. После полудня, когда они вдвоем с матерью сидели в вигваме, кто-то откинул парусиновый полог, и вошел отец, а за ним миссис Рамзей и рослый, остроносый индеец. Кэнайна узнала его: это был Джок, приказчик в лавке Берта Рамзея, один из немногих индейцев Кэйп-Кри, которые могли говорить по-английски. Он почти все время служил |
|
|