"Жан Бодрийар. Забыть Фуко." - читать интересную книгу автора

столкновению с властью, даже чувству справедливости, нарушение которого
всегда считалось критерием репрессивности общества. Мы не можем доверять
даже собственному критическому дискурсу, направленному на обличение
власти. И все-таки Фуко не смог остановиться в своей критике, хотя и
понимал, что она может быть нейтрализована и даже использована властью в
ее интересах. Он призывал к ответственности и полагал, что нельзя доверять
кому-либо свои открытия, если не уверен, что они не нанесут вреда другим
людям, не станут частью стратегий управления ими. Так он наложил запрет на
публикацию всего того, что сам не подготовил для печати. Но, во-первых,
архивы его публикуются как пересказы тех, кто с ними работал; во-вторых,
даже если бы он был жив, то вряд ли смог бы запретить бесчисленной армии
комментаторов и интерпретаторов "прореживать" свой дискурс.
Может быть, Бодрийар стал таким читателем Фуко, который более
серьезно воспринял все сказанное им о многоликой стратегии знания-власти.
Сам Фуко, хотя и возражал против их отождествления, все-таки не смог
выбраться из
сетей. Бодрийар из чтения Фуко сделал вывод, что лучше всего вообще не
соприкасаться с сетями знания-власти и не заниматься дискурсивным
анализом. Отсюда и лозунг "забыть Фуко", чем-то напоминающий вывод старого
Хайдеггера относительно метафизики: не стоит заниматься преодолением
метафизики, нужно предоставить ее самой себе. Если критика сексуальности
живет тем, что продуцирует парадоксальное удовольствие и таким образом
порабощает, а не освобождает от сексуальности, то следует занять какую-то
иную позицию. Если апология искусства эротики способствует не развитию, а,
напротив, регрессу и деградации наслаждения, то это значит, что тактика,
избранная Фуко в последующих томах "Истории сексуальности", также не
достигает своей цели. В этих условиях возможности развертывания нового
дискурса о сексуальном для Бодрийара - несомненно чуткого читателя Фуко -
сужаются до того, что не оставляют иного выбора, кроме как пройти весь
путь до конца вплоть до фазы самоистощения секса в транссексуальности.


Транссексуальность

Достижения старшего поколения, как реализация поставленных им задач,
для молодых выступает как обременительная, но неизбежная данность, к
которой они не испытывают никакого почтения, а используют, как могут, в
своих
интересах. Такое потребительское отношение молодых к достижениям старших
кажется невозможным и даже оскорбительным. Но и у молодых есть своя
правда. Выросшие при более благоприятных условиях, они уже не понимают ни
сдерживающего, ни освободительного значения прежних правил жизни. Для них
эти правила столь же репрессивны и архаичны, как все заветы или запреты
отцов. Сегодня шокирующим выглядит сексуальное поведение молодежи. Сначала
в этом видели дальнейшее усиление сексуальной распущенности. Старшие стали
более критично оценивать даже свою борьбу за сексуальное освобождение
против жестких запретов и табу традиционного общества, настаивавшего на
том, что местом секса является только супружеская спальня. Конечно, не их
вина, что они не сумели предусмотреть, к чему приведет чрезмерное
расширение территории сексуальности. Парадокс состоит в том, что секс,