"Петр Бобев. Белый лоцман" - читать интересную книгу автора

себя уверенней, спокойней. Раньше услышишь врага, когда слушает много ушей,
легче поймать добычу, когда за ней гонится много охотников.
Но сегодня с раннего утра Оскаленный был свирепее, чем всегда. Его
мучила страшная резь в животе, словно он наглотался морских ежей, и они
своими колючками разрывали ему внутренности. Не зная, как избавиться от этих
мук, он бешено кувыркался в волнах и гонялся за самцами, угрожающе щелкая
зубами. Случайно, сделав более высокий прыжок, он заметил белого дельфина,
который плавал метрах в пятидесяти от стада.
Найдя, наконец, на ком сорвать душившую его ярость, Оскаленный молнией
помчался туда. И прежде чем Белый успел почувствовать, что к нему
приближаются, ударил его лбом так, как обычно толкают дельфины нападающую
акулу, перелетел через него, с наскока ударил в другой бок, потом еще и еще
и даже попытался вцепиться зубами в его челюсть. Он знал - стоит сломать ее,
и враг непременно погибнет от голода; тогда эта ненавистная белая кожа
перестанет мелькать у него перед глазами, перестанет напоминать ему о том,
другом белом дельфине...
Оглушенный неожиданными ударами, Белый все же успел отдернуть голову, и
зубы противника лишь разорвали ему кожу на шее. Он закричал от боли и
пустился наутек, а Оскаленный продолжал преследовать его и кусать куда
попало, пока не отогнал от дельфинов. И только тогда, несколько утолив свою
злобу, повернул назад к стаду.
Избитый и обессиленный, Белый, часто дыша, лег на волны. Шея у него
болела, раны кровоточили. Нужно было отдохнуть, нужно, а в это время стадо
снялось с места и куда-то помчалось. Вскоре покрикивания дельфинов совсем
затихли.
Неужели он останется один?
И вот, напрягая последние силы, Белый снова потащился в ту сторону,
куда уплыло стадо. Показывался над волнами, набирал воздуха и нырял. Опять
всплывал - тонул - всплывал...
По океану ползли длинные черно-синие волны, пышно убранные белой пеной,
а по начинавшему темнеть небосводу плыли бесконечные стаи перистых облаков,
обрызганных румянцем заката.
Дорогу Белому пересекла стайка летучих рыб. Увидев его, они свернули в
сторону и полетели над водой. Он ясно слышал свист воздуха, разрезаемого их
твердыми, неподвижными крыльями, но даже не взглянул в ту сторону.
Страх сжимал ему грудь, затуманивал глаза.
Только бы не потерять родное стадо, только бы не остаться опять одному,
одному во мраке!
Неожиданно дельфин настороженно прислушался. Нет, это не было шипеньем
набегавшей волны! Но что же тогда?
И вдруг метрах в ста от него поднялся высокий водяной столб, потом
второй, пониже третий. Затем из воды высунулась огромная голова старого
кашалота, который, сопя и пыхтя, довольно переворачивался с боку на бок.
Неужели это возможно - слепой кашалот! Там, где должны были быть глаза,
белели два пятна, похожие на белую плесень. Но он, казалось, ничего не знал
о своем недуге и покачивался на волнах легко, уверенно, даже как-то
беззаботно.
Прочистив как следует свои легкие, кашалот сделал глубокий вдох,
похожий на свист вылетающего из паровоза пара, вдохнул второй раз, чтобы
наполнить резервный воздушный мешок в голове, и нырнул обратно.