"Жорж Блон. Одиссея авианосца "Энтерпрайз"" - читать интересную книгу автора

клинкеру "Кертис" почти вплотную. Однако через две-три минуты ее потопили. В
8 часов 40 минут бомбардировка возобновилась с еще более устрашающей силой.
Три бомбы прямым попаданием угодили в зарядные погреба миноносца "Шоу",
стоявшего в плавучем доке в южной части гавани. Из трюмов миноносца вырвался
столб огня с яйцевидной формы верхушкой, достигавшей в высоту добрую сотню
метров; взрыв оказался такой чудовищной силы, что поднятая им волна едва не
перевернула корабли, стоявшие неподалеку от "Шоу". Вслед за тем всю
акваторию гавани вновь заволокло густыми клубами черного дыма, а с воздуха
тем временем продолжали градом сыпаться многотонные бомбы. Оставшиеся в
живых моряки с "Оклахомы", которые нашли спасение на одном борту
опрокинувшегося линкора, повскакивали на ноги и, отчаянно размахивая руками,
стали подавать сигналы своим товарищам на "Неваде". Этому линкору, стоявшему
чуть поодаль от остальных кораблей, удалось вовремя сняться с якоря, и
теперь он уверенно продвигался к выходу из гавани мимо объятых пламенем,
полузатопленных корпусов своих собратьев. Японские летчики, увидев, что
"Невада" вот-вот выйдет в открытое море, направили свои машины наперерез
линкору и принялись бомбить фарватер. Однако "Невада" неумолимо рвалась
вперед, лавируя между столбами воды от рвущихся бомб, точно между деревьями
в лесу. Но вот в линкор попала одна бомба, потом - еще пять. Его палубу тут
же окутала пелена дыма и огня. И линкор повело влево. Но это был всего лишь
ловкий маневр: корма "Невады" начала медленно погружаться в воду, и командир
намеренно решил выбросить корабль на мель, чтобы не перегородить фарватер
Вскоре линкор ткнулся носом в берег неподалеку от арсенала, и выход из
гавани таким образом остался открытым. А тем временем адмирал Киммел,
которого в конце налета слегка ранило в грудь, бессильно наблюдал со своего
командного пункта, как гибнет его флот. Крен "Оклахомы" уже составлял 150
градусов - корабль не перевернулся вверх килем лишь потому, что верхушкой
мачты уперся в илистую отмель. В плену на затонувшем таким образом линкоре
оказались четыреста человек команды, и среди них - корабельный капеллан
Алойзиус Херман Шмитт, который погиб вот при каких обстоятельствах.
Когда начался воздушный налет, Алойзиус Шмитт часов около восьми был у
себя в каюте - готовился к утреннему богослужению. Он уже оделся и положил в
карман молитвенник. Каюта его располагалась по правому борту, и капеллану
было хорошо видно в иллюминатор, как занимался новый солнечный день. И тут
вдруг тревожно взвыли сирены; они продолжали реветь даже тогда, когда
корабль поразили сразу же несколько авиационных торпед, отчего тот, дрогнув
всем корпусом, дал резкий крен на левый борт. Все вещи со стола в каюте
капеллана попадали на пол, и отец Шмитт увидел, как иллюминатор повело
вверх. Затем к нему в каюту вбежали матросы, и предупредили, что корабль
переворачивается. Матросы думали спастись, выбравшись наружу через
иллюминатор в каюте Шмитта, и предложили капеллану не мешкая лезть первым.
Но тот отклонил их предложение, заявив, что первым не полезет. В это время
по всей гавани громыхали взрывы, да и на самой "Оклахоме" стоял страшный
грохот и все ходило ходуном, точно при сильнейшем землетрясении. Покуда
матросы, оказавшиеся в каюте Алойзиуса Шмитта, один за другим протискивались
в иллюминатор, корабль заваливался на левый борт все круче и круче. Упавшие
со стола предметы откатились к противоположной дверной переборке, по которой
уже можно было ступать, как по полу. А иллюминатор уже глядел почти
вертикально вверх, будто расположен он был не сбоку, а на потолке. Вскоре за
иллюминаторным проемом скрылись ноги последнего матроса. Капеллан встал на