"Жорж Блон. Одиссея авианосца "Энтерпрайз"" - читать интересную книгу автора

приветственного окрика.
Авианосец вошел в Перл-Харбор в сумерки. Моросил мелкий дождь, и
гавань, в считанные часы превратившаяся в кладбище перекореженных бомбами и
торпедами кораблей, выглядела поистине зловеще: один ее вид мог кого угодно
ввергнуть в ужас. "Калифорния" также прочно сидела на мели, уйдя почти
целиком под воду, - на поверхности торчали только макушки орудийных башен и
часть палубных надстроек. Остальные линкоры, до налета стоявшие на якоре
попарно в ряд - чем и не преминули воспользоваться японцы, - теперь больше
походили на поверженных, изуродованных гигантских чудовищ. "Аризона" все еще
горела и дымилась. На перевернувшейся "Оклахоме" работали спасательные
команды; в наступившей темноте освещением им служили языки пламени, лизавшие
корпус "Аризоны", которые отбрасывали на водную поверхность яркие пляшущие
блики. Спасатели, орудуя газовыми резаками, проделывали в корпусе "Оклахомы"
отверстия и вытаскивали наружу моряков, оказавшихся замурованными в
полузатопленном линкоре, точно в склепе. Таким способом удалось спасти
тридцать два человека. Остальные же моряки "Оклахомы" - больше четырех сотен
человек - погибли, так и не сумев выбраться наружу: многие из них, когда
началась бомбежка, находились в глубоких внутренних отсеках корабля, и
теперь, даже если бы они были живы и кричали, взывая о помощи, снаружи их
все равно никто бы не услышал. Когда же несчастные наконец поняли, что
спасения им ждать неоткуда, они стали писать мелом на переборках последние
послания своим живым товарищам. Позднее, когда "Оклахому" подняли на
поверхность, выяснилось, что моряки, замурованные во внутренних отсеках
затонувшего линкора, продержались аж до 25 декабря - еще целых восемнадцать
дней.
Наконец "Энтерпрайз" подошел к месту своей якорной стоянки у острова
Форд, и моряки уже с близкого расстояния могли наблюдать зрелище, от
которого в жилах у них застыла кровь.


* * *

Описанные выше события - со слов их непосредственных участников и
очевидцев, позволяют предположить, что американские моряки, летчики и
солдаты воспылали лютой ненавистью к японцам, которые буквально в одночасье
сделались их злейшими врагами. С другой стороны, правда и то, что американцы
вообще недолюбливали японцев - по разным причинам. Однако после Перл-Харбора
граждане Соединенных Штатов были твердо убеждены: все они оказались
невинными жертвами вероломного нападения. И эта убежденность породила в
сердцах американцев - особенно тех, кто своими собственными глазами видел
ужасающие последствия налета, в том числе своих заживо сгоревших
товарищей, - не только слепую ярость, но и необоримое, жгучее чувство мести.
Мы не преследуем цели давать какие-либо оценки случившемуся - все и без того
ясно как день. Наша задача - постараться понять истину, как применительно к
чувствам, так и фактам. Чувства и переживания тех же моряков "Энтерпрайза"
уже стали частью истории, равно как взрывы бомб и орудийная канонада. Вместе
с тем, однако, мы просто не вправе обойти вниманием обстоятельства,
породившие эти самые чувства.