"Пол Блок. Ниже неба ("Опиумные войны" #1) " - читать интересную книгу автора

из ламп не горела, а закопченные сажей окна почти не пропускали солнечного
света. Комнату разделяли длинные ряды деревянных ящиков, поставленных один
на один и возвышавшихся примерно футов на десять над полом, застеленным
широкими досками. С металлических балок потолка свисала сеть канатов и
веревок, расположенных таким образом, чтобы можно было снимать сверху более
тяжелые ящики и передвигать их в сторону массивных задних дверей, выходящих
к верфям.
Росс удивился, не обнаружив в комнате рабочих. Его отец позволил
большинству из них не приходить на работу по случаю коронации, но, как
предполагал юноша, должен был оставить команду для разгрузки "Жардин", шхуны
компании Матесон, прибывшей накануне. Было непохоже, чтобы отец передумал и
отпустил всех людей.
Росс уже собрался было уйти, когда вспомнил, что передняя дверь
оказалась незапертой. Это говорило ему о том, что отец находится где-то
неподалеку. Он решил пройти в конец склада, туда, где виднелась небольшая
контора Эдмунда. С уверенностью можно было сказать, что за мутным дверным
стеклом горит свет.
Росс направился в проход между рядами чая, импортированного из Китая.
Каждый ящик был отмечен специальным символом, называемым зарубкой, который
говорил торговцу о том, какой тип чая находится в этом ящике, какого он
качества и из какой провинции доставлен. Черный чай был более популярным,
так как он хранился намного лучше, чем нежный зеленый чай, который быстро
портился на сыром морском воздухе во время долгого, от четырех до шести
месяцев, путешествия. Зеленые сорта чая стоили, соответственно, намного
дороже, так как их нужно было запечатывать в специальные, обитые свинцом
контейнеры для того, чтобы сохранить качество.
Ладони Росса заскользили по зарубкам, смысл которых он научился
понимать еще с детства. Там был сорт "богья", более очищенный и вкусный
"кон-гоу" из Фуцзяна, был также сорт "пекой", награжденный специальным
призом, и грубый, с горьковатым привкусом "твэнкэй". Здесь же стояли
небольшие, обитые цинком ящики, в которых хранились изысканные королевские и
растертые в порошок сорта зеленого чая из Чекьянга, Анхвея, и Кьянгси.
Ближе к задней части склада находились гораздо более длинные, узкие
упаковки шелковой ткани, большая часть которых будет доставлена кораблями к
берегам Америки и продана за табак и сахар. Упаковки поменьше содержали
фарфор, лакированные коробочки и киноварь, которая придавала воску для
печатей ровный красноватый оттенок.
Подойдя к двери конторы, Росс приготовился было постучать, но резко
отдернул руку, услышав странный визг, раздавшийся из-за двери. Первое, что
ему пришло на ум, это то, что его отец гоняется по конторе за поросенком,
однако неожиданно визг перешел в глубокие женские вздохи, сопровождаемые еще
более глубоким стоном, принадлежавшим, несомненно, отцу.
Росс отшатнулся к стене рядом с дверью и почувствовал, как тошнота
подступает к горлу. Он не мог дышать, тело окаменело и не слушалось его. Он
понуждал себя уйти, но не мог оторваться от стены, спиной чувствуя
равномерные толчки, не оставлявшие никаких сомнений в происхождении стонов с
другой стороны.
- Нет! - завыл голос, и хотя этот голос казался незнакомым и
искаженным, Росс определил, что он принадлежит отцу. - Нет! Нет!
- Да! - закричала женщина, в то время как удары в стену резко