"Лоуренс Блок. Бросок в Европу" - читать интересную книгу автора

попасть в Македонию.
- Я могу достать машину, - сказал Георгиос.
- Буду тебе очень признателен.
- У Общества много друзей. Довезти тебя до границы - не проблема. А
вот перейти через нее...
- Я справлюсь.
- Граница охраняется.
- Я знаю.
- Тебе уже приходилось пересекать ее?
Я кивнул. Я уже выходил из Югославии в Грецию за несколько месяцев до
рождения моего сына. Я полагал, что и на этот раз никаких проблем у меня не
возникнет.
- Тебе нужна теплая одежда, - заметил Георгиос. - Может, тебе вообще
лучше одеться как крестьянину?
- Пожалуй.
- И тебе понадобится еда, - добавила Зоя. - Еду я соберу. Копченое
мясо, сыр и хлеб.
- Буду признателен.
- И бренди, - вставил Георгиос.
Уехал я незадолго до полуночи. В башмаках на толстой подошве, ватных
штанах, нескольких свитерах и поношенной кожаной куртке. Между свитерами я
засунул кожаную папку. На коленях лежал полотняный мешочек с едой,
упакованный Зоей, в кармане куртки - плоская бутылка с метаксой.
Водителя, молчаливого плотного грека, более всего интересовал запас
прочности его маленького "Фольксвагена". Дороги к северу от Афин не имели
ничего общего с американскими автострадами, но он гнал по рытвинам и
проходил повороты с решимостью человека, абсолютно уверенного в своем
бессмертии. В Тессалии мы въехали в горы. Дорога вилась по краю пропасти. В
окно я старался не смотреть. Когда становилось совсем плохо, я доставал из
кармана бутылку метаксы и прикладывался к горлышку.
Приехали мы к рассвету, как и рассчитывал мой водитель. Он остановился
у маленькой фермы в нескольких милях от Велвендоса, городка в греческой
части Македонии. У фермера, также члена Общества, он собирался поесть,
поспать, а уж потом возвращаться в Афины. Мы допили остатки метаксы и
обменялись крепким рукопожатием. Он поспешил под крышу фермерского дома, а
я сквозь серый и дождливый рассвет зашагал к югославской границе.
Шагал несколько часов и все больше входил в роль. Последние три дня я
говорил и думал на греческом, но теперь мне предстояло перейти на
македонский диалект болгарского языка. Несколько лет назад я говорил на нем
совершенно свободно и не сомневался, что память меня не подведет. Языки
всегда давались мне легко, а чем больше языков знает человек, тем легче ему
добавить к своей коллекции еще один. На это требуется лишь время.
А времени как раз у меня хватало. Бессонница приносила мне не только
пожизненную пенсию от министерства обороны. Я получил в свое полное
распоряжение все двадцать четыре часа в сутки вместо обычных шестнадцати.
Избыток времени позволял мне выучивать новые языки и участвовать в
деятельности многочисленных организаций, ставящих перед собой благородные,
но недостижимые цели.
Последние несколько дней я провел среди членов Панэллинского общества
дружбы, а вот теперь направлялся на встречу с членами Македонской