"Антон Блажко. Единственный чеченец и другие рассказы " - читать интересную книгу автора

выехав со взводом за дровами и бревнами для построек, в плавках разлегся на
БТРе, пока младшие призывы шуршали, и получил снайперскую пулю в висок. Так
и привезли на броне, как для морга. Эта первая при Федорине смерть лишний
раз подтвердила заповедь: не высовывайся, не лезь куда-либо без нужды, и
если не ляжешь в настоящем бою, останешься целым.
Полк стоял на холме в центре сенокосной котловины, вытянутой к западу и
охваченной лапами мохнатого гигантского зверя, меньшего из братьев, залегших
южнее. Жить в лесу или подле было б сподручнее, но борющейся с населением
армии он противопоказан - чащобы, скалы, болота от веку есть вотчины
партизан. Свитер Федорин снял, чтобы после не возвращаться, ежился в
тельнике под хэбэ. К столовой протопали практически без строя бойцы, младшие
под командой сержанта изображали некое подобие шеренг, "деды" с
контрактниками вольно плелись сзади, сунув кепи в карман. К счастью,
"наемников", самой дикой и разложенной части войск, было немного. Составляли
ее в основном свои же, отслужившие срок и оставшиеся по каким-то причинам,
самой частой - дома ничего хорошего не ждало. В "миротворческие силы" по
объявлениям всех подряд еще не гребли, а самостоятельно народ валил средне.
Ветеранства за наведение конституционного порядка в родной стране
не
полагалось, боевые начислялись запутанно и шли не прямо в руки, срочникам не
полагаясь вообще. Федорину с подчиненными везло, сначала думал - назначили
специально, узнав об его происхождение. В роте было всего семь дембелей, от
контрактников Бог избавил, убывший в отпуск командир держал бойцов в
относительной дисциплине. С его отъездом она начала падать, но вмешиваться
Федорин не стал. У него вряд ли бы получилось, а под занавес уже было б
смешно гнуть пальцы. Сержанты работали, чувствуя с властью ответственность,
"деды" сверх должного не наглели, подпрессовывая при надобности остальных, и
все шло заведенным чередом.
Офицеры тоже стягивались к кормушке, шатру поменьше рядом с тентами для
солдат. Бодро здоровались:
- Привет, Михалыч!
- И вас туда же, товарищ майор.
- Что носы повесили, командиры?
- А у тебя и черешок сник, как сюда прислали.
- Ты проверял, как сейчас помню!
- Дак мне Людка с санчасти баяла - хрен, мол, еще пойду к нему, сосис
вялый и бздит по ночам!
Дружный хохот покрывал вздох:
- Увянешь тут...
При желании можно было не ходить в пищеблок, взять порцайку на кухне
или прямо из норы заслать бойца. Но в хорошую погоду столовка превращалась в
клуб, да и начальство иногда выкидывало фортели - устраивало проверку
внешнего вида и присутствия, соблюдения распорядка дня или собрание прямо
после завтрака. Умеренная щетина со скрипом прощалась, хотя делались попытки
струнить нерях:
- Товарищи офицеры, поступило указание - всем регулярно бриться, чтобы
не выделяться на фоне солдат! Для вашей же безопасности - снайперы щелкают,
как семечки.
Майор Зенкевич, тоже из училища, имевший морду нового русского и
одесский говорок, реагировал не вставая: