"Уильям Питер Блэтти. Где-то там" - читать интересную книгу автора

- Я бросил писать.
- Как это?
- Бросил, и все. Навсегда.
Фриборд схватилась за лоб и театрально воскликнула, как ей казалось, на
французский манер:
- Маман твою!
- Это слишком трудно понять человеку постороннему, - развел руками
Дир. - Приходится принимать миллион решений. Знаешь, что писал в своем
дневнике Оскар Уайльд? "Сегодня у меня был чудесный день. Вставил запятую,
вычеркнул, потом решил снова вставить". Джоан, искусство писателя - суета
сует.
- Ни за что не поверю, Терри.
- Это тяжелый умственный труд. С некоторых пор я считаю себя
художником.
Раздраженный взгляд Фриборд остановился на холсте со спиралевидными
желтыми завихрениями. Н-да, ну и бред!
- И что это такое, по-твоему, Терри?
- "Отдых лимонов".
Фриборд, испуганно отшатнувшись, вырвала кисть у него из рук.
- Опять пользуешь ЛСД, Терри?
- Не будь идиоткой, - фыркнул тот.
- Больше никаких верблюдов в дешевых платьях из оранжевой тафты,
клянущихся, что они и есть Свидетели Иеговы, прокравшихся в дом, чтобы
поговорить о твоем творчестве?
- В тебе нет ни капли обычной порядочности, не говоря уже о такте!
- И что из этого?
- И все потому, что я бросил писать?
- Да-да-да! Сначала Роберт и разбитое сердце, потом вдруг "литература -
это сплошной напряг и заморочки", а ты - второй Пикассо. Блин, все это
чистый бред, Терри! Ты просто боишься? Веришь в дурацких духов, так ведь?
- Что за чушь!
Однако щеки Дира заметно порозовели. Взявшись за кисть, он снова
потянулся к холсту.
- Слушай, честно говоря, я просто не могу уехать и бросить собак на
произвол судьбы.
- Точно, бред!
- Ничего подобного, - настаивал Дир.
- Ты порушишь мою жизнь ради паршивых маленьких поганок?
Дир повернулся и негодующе уставился на нее.
- Смею я предположить, что под "паршивыми маленькими поганками" ты
подразумеваешь моих идеально воспитанных наимилейших игрушечных пудельков
Помпетт и Марию Идальго Лебланш?
Фриборд ответила таким же разъяренным взглядом. Вероятно, со стороны
они представляли довольно забавное зрелище, поскольку ее лицо находилось
всего в нескольких дюймах от его груди.
- Можешь их захватить.
- Прошу прощения?
- Возьми их с собой. То есть собак.
- Взять собак?!
В голосе Теренса отчетливо слышались панические нотки.