"Антон Благовещенский. Об обыденности повседневных примитивных реалий" - читать интересную книгу автора

Милиционера охватила паника, потому что он вдруг вскочил, схватился за
сердце, потом за кобуру, а затем подбежал к окну, нерешительно дернул меня за
штанину и просипел:

- Э-эй! Туда нельзя!

Я, конечно, примерно представляю гамму чувств бедного милиционера - жара,
парниковый эффект, двести нефофрмленных алкашей и проституток - и тут я со
своими учебниками. Есть отчего схватиться за сердце.

Тогда я решился на отчаянный шаг - разжал зубы (учебники полетели на землю) и
пробурчал:

- Чего хватаете? Домой я.

- Как - домой? - я не хотел, чтобы его хватил Кондратий прямо на моих глазах.
Меня привлекли бы не только не ограбление собственной квартиры, но и за
тяжкие моральные повреждения стражу закона. Я стал смягчать удар:

- Так вот просто - домой. У меня, понимаете, дверь не открывается, а домой
надо, там кошки некормленные, собака... - надо было как-то тронуть его серую
милицейскую душу.

- Hет, нет! По решетке нельзя! - образумился он и стал опять подергивать меня
за штанину. - Вдруг начальство приедет или... - тут его лицо перекосила маска
ужаса. Как у Эдгара По в "Золотом жуке", когда негру дали жука подержать, -
или... сигнализация завоет?

"Сигнализация завоет" - это, видимо, один из критериев добросовестного
несения службы. О чем я и сказал этому милиционеру, не слезая с решетки.
Однако, он был слишком удивлен, чтобы обидеться.

- Слезайте! Слезайте, я вам говорю!

Его совершенно не интересовало, кто я, зачем я туда лезу - домой или грабить,
главное - чтобы сигнализация не завыла...

Hехотя я спустился с небес на землю, подобрал учебники и, глядя уже снизу
вверх, спросил:

- А как же мне быть?

Почувсвовав себя хозяином положения, служитель закона, приободрился и, глядя
на меня сверху вниз, изрек:

- А это уже ваши трудности!

И закрыл окно.