"Дженнифер Блейк. Южная страсть " - читать интересную книгу автора

сказано до войны и во время нее о жестокости охоты с собаками на людей,
после гневных обличений в газетах и речах, звучавших на собраниях
аболиционистов <Аболиционист- сторонник отмены рабства. (Примеч. ред.)>,
называвших южан, которые этим занимались, чудовищами, казалось невозможным,
что войска Севера используют собак в тех же самых целях. Вряд ли их жертвой
был негр. Однако если это белый, появление собак можно было, очевидно,
объяснить желанием дать почувствовать местным жителям вкус их же собственных
лекарств. Или это было лицемерием. Оба объяснения в равной мере портили
настроение.
Шум погони затих. Вновь воцарилась тишина. Опять слышались кваканье
лягушек, стрекотание сверчков и кузнечиков. Ночь была наполнена
благоуханием, воздух был мягок и шелковист. Луна еще не взошла. Звезды ярко
сияли и казались такими близкими, что можно было набрать целую горсть их
одним взмахом руки. Густые тени деревьев слегка колебались от дуновения
легкого, переменчивого ветерка. Ночной ветер приносил то ясно различимый, то
еле уловимый терпкий запах цветов магнолии, которыми было усыпано большое
дерево с темными листьями с левой стороны, сразу же за верандой.
Постепенно Летти снова расслабилась, успокоенная теплотой, благоуханием
и ласкающей мягкостью воздуха. Забыв о солдатах, она смотрела вокруг на
южную ночь, ощущая, как она обволакивает и чарует. Ночь завораживала и
завлекала, обещала тайные радости с легким оттенком тревоги. И Летти
невольно почувствовала сильный прилив тягучего, сладостного томления.
От этого ощущения ей стало не совсем уютно. Резко повернувшись, она
вернулась в спальню. Закрыла дверцы и расправила кисейные занавески, оставив
окно открытым для ночного воздуха. Некоторое время она колебалась,
раздумывая о незаконченном письме к матери. Письмо подождет до утра; ее
голова слишком затуманена усталостью и непривычным ночным теплом, чтобы
сосредоточиться. Она повернулась к темнеющей кровати с балдахином, свернутым
для удобства.
Снаружи, с веранды, донесся звук шагов. Шаги были тихими, не
крадущимися, но и не совсем решительными. Летти повернулась, мгновенно
охваченная тревогой. В окне возникло неясное очертание мужской фигуры,
темный силуэт на фоне бледного света звезд. Одним быстрым движением человек
перенес ногу через подоконник раскрытого окна, отбросил в сторону занавеску
и оказался в комнате. У Летти перехватило дыхание. В один миг мужчина был
рядом с ней. Он зажал ей ладонью рот и так сильно прижал к себе, что ей
показалось, будто хрустнули кости. Бедро пронзила острая боль от удара о
кобуру с револьвером на его поясе. Она оказалась придавленной к нему,
слившейся с его длинным, жестким телом.
Это было потрясением, неожиданностью для них обоих. Мужчина ощутил в
своих руках стройное, упругое тело, вдохнул теплый женственный запах. Такого
он не испытывал уже давно. Первой мыслью, пришедшей ему в голову, было - кто
же это может быть; второй, яростной, - какого черта она делает в этой
комнате и в это время.
- Тихо! - прошептал он. Его голос был грубым, хотя в угрозе
чувствовалась мягкость. - Ни звука, и я отпущу вас.
Летти с трудом удалось сдержать крик. Сердце билось так, словно
собиралось выскочить из груди. Однако она кивнула. Медленно, постепенно
давление руки, зажимавшей рот, ослабло. Она заставляла себя стоять тихо,
хотя всем своим существом, каждой своей клеточкой чувствовала, как крепкая