"Дженнифер Блейк. Испанская серенада " - читать интересную книгу автора

Донья Луиза явилась в каюту ближе к ночи. В ее взгляде мелькнула
жалость, когда она увидела Рефухио. Рука сжимала кружевной платочек.
- Я не могу поверить в это. - Ее голос дрожал. - Можно подумать, он
мало вынес в жизни. Если бы он не был столь безрассудно смел... Ах, но тогда
он не был бы Львом, правда ведь? Но это такая потеря, такая огромная потеря.
Пилар встревожило, что вдовушка говорит о Рефухио как о покойнике. Тем
не менее она постаралась быть предельно вежливой:
- Может, вы захотите немного посидеть с ним? Вы давно знаете друг
друга, и, несомненно, он оценил бы это.
Лицо вдовы тревожно исказилось:
- О, нет! Нет, я никудышная сиделка. Я никогда не знаю, что нужно
делать, боюсь крови, а этот запах... - Она прижала к носу платочек.
Исабель, тихо сидевшая в углу, заговорила:
- Не беспокойтесь, вы здесь не нужны. Вы не нужны Рефухио.
- Уверена, что вы правы. - Донья Луиза даже не пыталась скрыть
облегчения. - Возможно, позднее, когда ему станет легче, я смогу что-нибудь
сделать. Я буду развлекать его.
- Да, позднее, - холодно согласилась Пилар.
Исабель, несмотря на все ее добрые намерения и желание помочь, была
бесполезна. Она не могла удержаться от слез при взгляде на раненого, а ее
движения были столь неуверенны, что однажды она чуть не уронила бинты в таз
с грязной водой. Когда Исабель пыталась напоить Рефухио, тот неминуемо бы
захлебнулся, не выхвати Пилар стакан из рук женщины.
В тесной каюте постоянно находилось слишком много людей. Передвигаться
по ней из-за этого было очень трудно. Стремясь принести пользу, они
наперебой давали советы, но вносили только лишнее беспокойство, ибо Пилар,
слыша многочисленные рекомендации, готова была усомниться в себе. В спертом
воздухе висел тяжелый запах крови и бренди, было трудно дышать. Когда Пилар
в очередной раз перешагивала через длинные ноги Балтазара, ее терпение
лопнуло. Пообещав, что у постели раненого все будут дежурить по очереди, она
умоляла их выйти. Ей неохотно повиновались.
После полуночи у Рефухио началась лихорадка. Она обтирала его холодной
водой, но мокрые тряпки высыхали у нее на глазах. Его лицо пылало. Она в
сотый раз проверяла, не уменьшился ли жар, когда его ресницы, затрепетав,
приподнялись.
Глаза Рефухио лихорадочно блестели, но взгляд был осмыслен. Он что-то
искал. Пилар видела, как он собирается с силами, желая что-то сказать.
Опередив его, она быстро сообщила:
- Вы ранены и лежите в нашей каюте.
- Знаю, - прошептал он, снова закрывая глаза.
- Я могу что-нибудь сделать? Может, вас получше укрыть? Или вы хотите
пить?
Он с трудом покачал головой. Пилар прикусила губу, напряженно думая, о
чем еще спросить, чтобы не дать ему соскользнуть обратно в беспамятство.
Было глупо спрашивать его, сильно ли он страдает, - она не могла облегчить
его боль. Пока она будет бегать за остальными, он может снова потерять
сознание. Он с усилием открыл глаза.
- Вы видели?..
Она сразу поняла, о чем он спрашивает, но удивилась его вопросу. Пилар
не знала, что Рефухио было известно о ее присутствии на палубе во время