"Дженнифер Блейк. Черное кружево " - читать интересную книгу автора

стал официально заявлять о переходе колонии под правление Испании. Над
городом продолжал развеваться французский флаг, а должность коменданта
по-прежнему занимал француз. И это, естественно, вызывало раздражение у
жителей и сбивало их с толку.
Ропот недовольства, разговоры в кабачках и содержание расклеенных по
городу листовок становились все более откровенными, и Уллоа забеспокоился.
Вместе с молодой женой он поднялся на борт корабля, стоявшего у причала в
гавани, готового при первой же необходимости выйти в море. Такая откровенная
демонстрация трусости послужила только на руку заговорщикам, в числе которых
была большая часть взрослого населения города.
Целую неделю группы молодых людей, разгоряченных вином и весьма
странной свадьбой испанского губернатора, прогуливались по набережной,
громко высказываясь в адрес этого высокомерного, но оказавшегося столь
малодушным, человека. Наконец какой-то шутник предложил пустить корабль по
течению, и толпа в мгновение ока перерубила швартовы. Уллоа, вместо того
чтобы приказать повернуть обратно, предпочел бездействовать, когда его
корабль вынесло в море, а на рассвете распорядился поднять паруса и отплыл в
Испанию, чтобы рассказывать королю басни о непочтительном отношении
французов к испанскому губернатору и о том, что ему удалось вырваться из рук
заговорщиков только благодаря собственной отваге.
Узнав о глумлении над его властью, Карлос III пришел в ярость и
немедленно приказал вызвать одного из лучших своих военачальников -
генерал-капитана Алехандро О'Райли. Возведя его в ранг генерал-губернатора,
Карлос III поручил ему подавить восстание в Луизиане. Прибыв в устье
Миссисипи около месяца назад, ирландец встретился с делегацией жителей
города в лице французского военного коменданта, наместника Обри, до сих пор
сохранившего полномочия, нескольких состоятельных горожан и нескольких
испанских чиновников, оставшихся в городе после бегства Уллоа.
О'Райли попытался успокоить взволнованных жителей с помощью любезных
улыбок и ни к чему не обязывающих фраз, но вид двух десятков транспортных
судов, набитых солдатами, и фрегат самого О'Райли, ощетинившийся сотней
пушек, говорили сами за себя.
Внизу, на улице, показался человек, идущий стремительной легкой
походкой. На нем были башмаки с красными каблуками и атласный камзол до
колен. Увидев его, Фелисити невольно насторожилась.
Взглянув вверх, ее названый брат Валькур Мюрат приподнял треуголку в
шутливом приветствии и, пройдя под балконом, вошел в дом.
Бросив шляпу и трость служанке, он, не задерживаясь, поспешил дальше.
Подобрав ворох юбок, Фелисити перешагнула через порог, направляясь ему
навстречу.
- Где отец? - спросила она низким мелодичным голосом.
- Я оставил его любоваться спектаклем, который отцы церкви разыграли
специально для О'Райли. Когда хор запел "Те Deum", он, принимая
благословение сил небесных, склонил голову. Запах ладана был настолько
неуместен, что я поспешил прочь.
- Итак, - подвела итог Фелисити, - теперь мы испанцы.
- Только не я. - Валькур вышел на балкон и, приподняв полы своего
камзола, рухнул в одно из кресел, стоявших около небольшого столика. - Я до
конца дней останусь французом.
- Попробуй повторить это в присутствии дона Алехандро О'Райли! -