"Станислав Бискупский. Парни с Островецких лесов " - читать интересную книгу автора

- Я тоже могу...
На этот раз дело пошло быстрее, чем с телефонными столбами. У них уже
есть опыт. Подпиленный столб начал покачиваться. Юрек взглянул вверх: серое
небо, перечеркнутое двумя темными длинными линиями проводов. Через мгновение
тяжесть, висевшая на проводах, обрушится вниз. Подпиленные поверхности
столба трутся друг о друга, поскрипывают. Это звучит грозно и
предостерегающе. На какую сторону упадет столб? Его вершина начинает
колебаться. Скрежет пилы умолкает. Нет, это еще не конец. Надо подрезать.
Осторожно, медленно, с трудом зубья пилы продираются через последние
сантиметры.
В какое-то мгновение Юрек чувствует, что пила в его руке застыла и
какая-то сила вырывает ее у него из рук.
- Осторожно! Лети...
Раздается быстрый топот ног, грохот, и чудовищный, слепящий блеск
ударяет в глаза...
Юрек лежит на земле и ничего не понимает. Медленно поднимает ноги,
руки - все в порядке. Только в глазах все еще темно. Откуда-то издалека
доносится до него чей-то голос:
- Юрек, ты что? Юрек!
Юрек видит над собой искрящиеся глаза Здзиха.
- Ничего, - отвечает Юрек. - Черт! Что это было?
- Молния и гром. Но уже после грозы...
Только теперь Юрек чувствует мелкие капельки дождя, падающие ему на
лицо. Как после настоящей грозы. Он медленно поднимается. Кругом стоят
друзья. Рядом на земле лежит длинный, темный предмет, торчат оборванные
провода.
- А ведь было! - говорит кто-то со страхом и удивлением.
- Было, да сплыло.
Еще один взгляд на место операции, и они уходят.
Вдалеке вырисовываются строения Людвикува. Здесь надо разойтись.
Большая группа может привлечь внимание. Здзих входит в дом. В комнате на
столе излучает желтый свет керосиновая лампа. Навстречу ему выходит отец.
- Знаешь, отец...
- Можешь не говорить. Видно было даже здесь. - Он похлопал сына по
плечу, потом взгляд его темнеет. Он внимательно вглядывается в лицо сына. -
Здзих, ты знал такого, как его там... Петрушку?
- А что?
- Его взяло гестапо...

Рация

Поезд, как всегда, опаздывал. Богусь прогулялся по перрону раз, другой,
заглянул через окно к дежурному и вернулся в зал ожидания. Густой, смрадный
табачный дым плыл голубоватой полосой по всему залу. Около буфета было
людно, там звякали кружки с пивом, время от времени раздавался чей-нибудь
пьяный, хриплый смех.
Богусь не знал фамилий этих людей, но ему было достаточно одного
взгляда, чтобы почти точно определить, кто они и чем занимаются. Те двое, у
стойки, похожи на торговцев табаком. Можно биться об заклад, что их портфели
и карманы набиты связанными в толстые пачки банкнотами, путешествующими в