"Вилли Биркемайер. Оазис человечности 7280/1 (Воспоминания немецкого военнопленного) " - читать интересную книгу автора

Он тоже Макс, Макс Зоукоп из Баварии, бывший летчик, ходит всегда в летной
куртке. Симпатичный человек, полная противоположность той сволочи в Киеве.
С полным желудком возвращаемся в комнату, и на кровать - сегодня нам
еще не идти на шахту. Лежу на туго набитом соломенном матрасе, он толстый,
как настоящий матрас. Сколько же это времени я ложился спать на голые нары,
на пол, а то и прямо на землю! А здесь и раздеться можно, у меня же теперь
одеяло и шинель. Два года, если не считать времени, что пролежал в лазарете,
жили мы, как скот, в тесноте и грязи. А тут у меня кровать, 80 сантиметров в
ширину, два метра в длину - это на меня одного, подумать только!
Макс уже спит, а я все еще погружен в размышления. Тут даже такой
деревянный клин подложен в головах, чтобы соломенный матрац лежал там
повыше, а свой мундир я сворачиваю, и он будет мне подушкой. И я лежу
наконец растянувшись, а перед глазами как бы проходит все, что было за эти
два года... Вспоминаю дом, мать и отца, брата Фрица, друзей и учителя
английского языка.


ПЕРВАЯ СМЕНА

Подъем в пять утра. В умывальной комнате деловая толкотня. Водопровода
здесь нет, воду носят ведрами из бассейна и заливают в бачки. Нас
наставляют - воду надо экономить, здесь на юге Украины ее всегда не хватает.
Нам, новичкам, раздают тонкие белые полотенца. Мыла нет.
Когда мы, умывшись, возвращаемся, "коренное население" лагеря уже
отправляется строем на шахту. Когда же они встают? В четыре или еще раньше?
Они уже получили и съели утренний суп и пайку хлеба? А нам велят после супа
построиться на плацу. Обращается к нам опять старший по лагерю Макс Зоукоп.
Говорит, что вчера, после долгой дороги, не хотел занимать нас подробностями
лагерной жизни. А теперь, когда мы выспались, говорит нам, что придает
большое значение порядку, чистоте и дисциплине, товарищеским отношениям. Мы
еще убедимся, что здесь, на шахте, они особенно важны. Он не знает, есть ли
у кого-нибудь из нас шахтерский опыт, наверное, ни у кого, поэтому так важно
слушать опытных горняков. А я вспоминаю пеший марш в Ченстохову, в Дембицу,
на Киев. Речи там быть не могло о товариществе...
Потом нас делят на сотни. Макс, мой старший покровитель, теперь все
время рядом со мной. Да нет, не то говорю - это я теперь рядом с Максом. Нам
повезло, во всяком случае, мы так думаем, - нас определили в утреннюю смену.
В раздевалке получаем рабочую спецодежду, резиновые башмаки-чуни, похожие на
лодки, и портянки. Чтобы чуни не спадали, по бокам делают дырки, продевают в
них кусок детонационного шнура и привязывают к ноге.
После вечернего супа - поскорее ложиться, потому что в четыре уже
вставать. Перед сном мы с Максом еще учимся прилаживать портянки к такой
"обуви". Пройдет еще немало времени, прежде чем чуни перестанут натирать мне
ноги...
...Строимся в колонну по пять человек, ворота открываются, и мы
отправляемся маршем на шахту "Красная звезда", Очень холодно, мороз
пробирает, спецовка совсем не греет, руки тоже совсем замерзли. Пробуем
двигаться бегом, но до шахты еще далеко. Только через полчаса вдалеке
показываются огни. Наконец - ворота шахты. Нас ведут в ламповую, там, можно
сказать, разлито тепло, но мы еще долго не можем согреться, руки и ноги