"Вилли Биркемайер. Оазис человечности 7280/1 (Воспоминания немецкого военнопленного) " - читать интересную книгу автора

девушек. Доносчиков ведь всюду хватает...
Но работаю я теперь не в лаве, а на перегрузке угля с забойного
конвейера на широкий ленточный штрек. Моя обязанность - следить, чтобы уголь
попадал только в перегрузочную воронку. Если ленточный конвейер
останавливается - нет порожних вагонеток на следующем перегрузочном пункте
или еще по какой причине, - уголь с забойного конвейера, пока его не
выключишь, переполняет воронку и сыплется мимо. Когда все опять заработает,
я должен весь просыпавшийся уголь собрать и лопатой погрузить на ленту. И
еще помогать забойщикам, значит, если в это время остановят большой
конвейер, то опять все кругом будет засыпано углем. Но к приходу следующей
смены надо все привести в порядок.
Сегодня они что-то задерживаются. Бригадир говорит, что прошло уже часа
три или четыре. Оказалось - клеть оборвала в стволе силовые кабели, не было
электричества. И когда мы наконец поднимаемся из шахты и приходим в
ламповую, там собирается уже следующая, ночная, смена. Так что опять
предстоит короткая ночь - умыться, два раза получить еду... Вот такая жизнь
в плену, кого это может беспокоить?


"ФРЕЙЛЕЙН" ВИТЬКА

Когда я прихожу в комнату со второй порцией супа, Макс еще не спит, у
него для меня новость. Немецкий комендант лагеря Макс Зоукоп поручил ему
подобрать бригаду художников и артистов. Я, конечно, готов, я любил играть
на сцене еще в школе. Мы с Максом долго шепчемся и строим планы. Двух-трех
человек, готовых участвовать, Макс уже нашел, и утром нам можно не идти на
шахту - мы пойдем к Зоукопу. От возбуждения не могу заснуть; побудка нас
сегодня не интересует, потому что к коменданту нам идти в девять, а до тех
пор у нас есть время не торопясь съесть свой суп и пайку хлеба, спокойно
поговорить обо всем. И я очень рад, что могу побыть с Максом.
И вот мы идем в управление лагеря, там нас ждут Макс Зоукоп и русский
офицер. Сразу переходят к делу: еще до того, как нас привезли в этот лагерь,
здесь уже была группа самодеятельности, но она распалась. Наш РоШгик
показывает целую кучу материалов - пьесы, скетчи, ноты. Если найдем
музыкантов, то можно будет достать и музыкальные инструменты. Мы набрасываем
объявление, чтобы повесить на стенку, где пропаганда: про коммунистическую
партию, про достижения рабочего класса в борьбе с империализмом. Некоторые
произведения, которые мы должны играть, выглядят примерно так же.
Только повесили объявление, как сразу нашлись артисты и музыканты - тот
играет на рояле, тот на скрипке, кларнетист, аккордеонист и так далее. А
пленный Манфред Ройшель даже управлял когда-то оркестром. И в зале для
собраний есть сцена и кое-какой реквизит. Вскоре политрук привез полный
грузовик музыкальных инструментов, и Манфред начал отбирать музыкантов. Он
же "экзаменует" желающих петь, но вот беда: в пьесах и сценах из оперетт
есть и женские роли, а где нам взять исполнителей?
В школе я всегда пел в хоре, имел хорошие отметки по музыке. Мне
двадцать лет, у меня чистое лицо, бриться приходится всего раз в месяц. Макс
шутит - хватило бы и хорошо обтереть жестким полотенцем. Значит, буду играть
женские роли! И вот еще что очень важно - для ощущения собственной пользы,
наверное, - всем принятым в группу самодеятельности разрешили отпустить