"Владимир Билль-Белоцерковский. Монотонность " - читать интересную книгу автора

потом снова носки... Не испытывая ни малейшего волнения, уверенный в
прочности ремня, Вилли постепенно подвинулся почти на всю длину ремня. А не
попробовать ли постоять без ремня? Только попробовать... Осторожно протянув
руку, он отцепил ремень. Чуть дрогнуло сердце. Но натура моряка и окномоя,
привыкшего к подобным ощущениям, быстро справилась с тревожным чувством
Главное - не терять самообладания и равновесия. Простояв несколько секунд,
Вилли подумал: "А не попробовать ли продвинуться немного вперед... чуть,
чуть?... Нет! Рискованно". От неестественного напряжения уже чувствовалась
усталость в икрах ног. Вилли уже протянул руку с ремнем, чтобы набросить
крючок на кольцо, как вдруг увидел: в окнах небоскреба, по ту сторону улицы,
показалась голова, другая, третья. Окна запестрели лицами. Среди них много
женских. Страх, недоумение, любопытство было на лицах. Польщенный этим
вниманием, и в особенности вниманием женщин, молодой окномой задорно
усмехнулся и двинулся вперед... Еще... Еще... Еще... Хватит!.. Он снова
протянул руку с ремнем и... что такое? он побледнел, изменился в лице:
крючок не доставал до кольца... Делать нечего, пришлось двигаться дальше.
Скосив глаза направо, потом налево, он увидал, что расстояние между окнами
одинаковое. Глубоко и осторожно вздохнув, напрягая до предела мускулы ног,
он двинулся влево. Теперь взоры наблюдавших за ним волновали и раздражали
его. "Спокойно! Спокойно! - говорил он себе. - Главное - равновесие..."
...Но он не учел одного обстоятельства. Малейшее ослабление мускулов
уменьшало устойчивость, верхнюю часть тела клонило вперед, в бездну...
Сказывалось напряжение, ноги быстро устали, словно он весь день взбирался на
крутую гор) . Потом появилась частая дрожь в правой ноге и икре. Вилли
тревожно скосил глаза налево - до кольца оставалось меньше метра, но
расстояние это показалось ему бесконечным, каждый сантиметр - верстой. Тело
покрылось испариной. Лицо осунулось. Скорей! Скорей!.. "А!" - вскрикнул
Вилли, скрипнув зубами от остроколющей боли и ужаса. Судорога! Правая
нога!.. Икра вздулась, окаменела... Вилли побелел, как стена, к которой он
прислонялся. И тут, впервые за все время этой работы, о "ощутил высоту, ту
высоту, которую никогда раньше не ощущал, - двадцать семь этажей! Он
опирался одной только ногой о карниз, одной ногой на краю пропасти!
Казалось, что здание качается, как мачта в тихую зыбь. Ледяным холодом
потянуло" з бездны, когда Вилли почувствовал, что его спина отделяется от
стены. "Вот она! Вот!.." мелькнула мысль о смерти. Широко, судорожно раскрыл
он рот, прерывисто дыша, как человек, впервые бросающийся с высоты в воду.
Инстинктивно вцепился он ногтями в едва заметные выступы кирпичной стены. С
распростертыми руками, запрокинув голову, он казался распятым на серой
стене...
А напротив из окон неслись истерические крики, слышались возбужденные
голоса. Кричали и здесь, рядом. Проходили секунды, невыносимо долгие,
нестерпимо мучительные, а нога оставалась все в том же положении. Hei сил!..
В предсмертной тоске Вилли закрыл глаза. Но в наступившем мраке стоять на
краю пропасти было еще страшней. Он открыл глаза... И в этот 'момент что-то
дернуло за икру, нога дрогнула... Отошло!.. Нечеловеческим напряжением воли,
какое только может вызвать близость смерти, превозмогая не утихшую еще боль
в ноге, Вилли задвигал ступнями. Он хрипел, задыхался, обливался потом,
отчаянно царапался о кирпичи. Из под ногтей его выступила кровь. Он уже
прошел то расстояние, когда можно было достать ремнем до "кольца, но для
этого надо было освободить левую руку, ногти которой, цепляясь о стену,