"Альфред Билл. Невеста оборотня [F + Love]" - читать интересную книгу автора

потребностям моей души: уединенное, но доступное, неприметное, но
господствующее над местностью. Мне нужно именно такое.
Мы поднялись по крутой, напоминающей и улочку маленького городка, и
грунтовую сельскую тропинку, дорожке, выходящей к полям и рощам окрестных
холмов, в полумиле от подножия которых лежал наш городок. Домик, перед
которым мы остановились, оказался последним из числа разбросанных по краю
местности строений. Старый скряга Питер Армидж жил в этом домишке. Поэтому
я сказал графу де Сен-Лаупу, что ему, вероятно, придется немного
подождать, прежде чем он сможет стать владельцем этого дома, поскольку
старик пока еще выглядит таким же полным жизненных сил, как и прежде.
- Скряга, вы сказали? - со вниманием спросил меня граф, и затем,
довольно пофыркивая, добавил. - Но это упрощает дело. Я привык полностью
оплачивать свои фантазии, когда нахожу нужным сделать это.
Я объяснил этому богачу из Нью-Йорка, проявившему несомненный интерес
к маленькому невзрачному домику на окраине, что старина Питер отверг все
предложения о продаже своего владения. Ходят слухи, сказал я, что старик
закопал в саду все свои деньги, а потому никогда не вскапывает землю и
слушать не хочет о ее продаже, отказываясь даже от самых заманчивых
предложений.
- Я все равно стану владельцем этого дома, - убежденно произнес мой
спутник. - Старик не откажет мне.
Мне нечего было сказать в ответ на это непонятное упрямство и потому
я постарался переменить тему разговора.
- Вон там, сэр, находится единственная, я полагаю,
достопримечательность здешних мест - Холм повешенных. - И я указал на
небольшую конусообразную возвышенность в паре сотен ярдов от нас (с
вершиной, совершенно лишенной какой бы то ни было растительности), у
подножия которой проходила серая полоска дороги, уходящей в черные после
вспашки поля. И к нему тотчас вернулись его прекрасное настроение и
неизменный интерес к происходящим вокруг явлениям.
- Итак, даже здесь, на этой земле свободы и изобилия, - улыбаясь,
нравоучительно произнес он, - над человеком должен витать призрак смерти,
дабы удерживать его от злых поступков.
- О, это были совершенно особые повешенные, - сказал я ему. - В
первые годы после освобождения от Англии палачом, сопровождавшим
приговоренных в их последнем несчастном пути, всегда был только один
человек, и этот человек был колдуном.
- Как, здесь, на этой просвещенной земле, палачом был колдун?! - Его
изумление вызвало улыбку на моем лице.
- Более ста лет назад, - объяснил я ему.
- О, сегодня, несомненно, не найдешь ни одного человека,
воспринимающего подобные вещи всерьез.
- Всерьез? Нет, ни одного из находящихся в здравом уме, если не
считать, быть может, немногих голландцев с отдаленных ферм. Кстати,
преподобный Сэквил, настоятель церкви Св. Михаила, о котором я вам
рассказывал, когда мы проходили мимо храма, посвятил свой досуг изучению
колдовских таинств.
- Служитель церкви балуется черной магией? Вы удивляете меня!
Нотки порицания в его голосе были настолько искренни и проникновенны,
что я дважды взглянул на него, чтобы удостовериться, не разыгрывает ли он