"Дмитрий Биленкин. Тихий звон колокольчика (Авт.сб. "Сила сильных")" - читать интересную книгу автора

для здешней, впрочем, и для любой другой флоры нечто феноменальное. Только
я подошел к скуггеру, чтобы сложить образцы, глядь - муарийцы. Трое, все в
этих своих присосочных коконах. Поздоровались и сразу выяснять, что я
намерен делать с букетом. Я объяснил популярно. Вот тут и началось:
"Тойсойясейя, тойсойясейя!" Попробуйте угадать, что было дальше.
Смеющийся взгляд Биранделли обежал всех.
- Все ясно: муарийцы поблагодарили тебя за прополку!
- Просветили насчет медеоустьиц!
- Посоветовали преподнести букет капитану!
- Добавить этого розовенького в отчет!
- Смазать им на ночь пятки!
- Фу! - Биранделли скорчил гримасу. - Шедевры юмора и гекатомбы
фантазии. Кого, спрашивается, человечество посылает к звездам? Муарийцы,
да будет всем известно, пожалели меня, неразумного. И вас заодно. Вот так,
други. Теперь и кофе выпить можно.
Он неторопливо налил кофе, неторопливо размешал ложечкой сахар.
- Что же дальше? - не выдержал Ясь.
Биранделли глянул на физика, как кот на выманенную из норки мышь.
- Тойсойясейя находится здесь, в хранилище, - сказал он веско. - Она,
повторяю, здесь. По каковой причине нас всех ждут неведомые, но страшные
беды.
- Точнее, - попросил Шахурдин.
- Я предельно точен. Тойсойясейя, по мнению муарийцев, накликает беды.
Разные. Поэтому ее нельзя держать в доме. Ни в коем случае! Муарийцы
первым делом осведомились, в порядке ли мой достопочтенный ум. Отдаю ли я
себе отчет в содеянном. Уходя, они красноречиво вращали затылочным глазом.
В аналогичной ситуации мы крутим пальцами у виска.
- Ну и что? - нетерпеливо спросил Ясь. - В чем соль историйки?
- Подожди, будет и соль, будет и перец... Вопрос уважаемому гуманологу:
существуют ли беспричинные суеверия? Или все это недостойная внимания
чепуха?
На крупном, грубо обтесанном лице Тагрова проступило слабое подобие
улыбки - так, верно, могла бы улыбнуться гранитная глыба.
- Верно третье.
- Браво! - воскликнул Ясь. - Ответ в классическом стиле гуманологии.
Чем больше я с ней знакомлюсь, тем больше ценю простую и ясную физику.
- Которая и нам на многое раскрыла глаза, - кивнул Тагров. - Со времен
Гюйгенса и Ньютона, три столетия, если не ошибаюсь, вы спорили, что есть
свет: волна или поток частиц? Факты подтверждали и ту и другую точку
зрения. А что вам в конце концов ответила природа?
- Верно третье! - воскликнул Биранделли. - Свет - это волночастицы.
Снимаю свой глупый вопрос.
- Да, тебя, как и капитана, волнует другое, - спокойно сказал Тагров. -
Тебя беспокоит, не оскорбил ли ты нечаянно муарийцев, не нарушил ли
какое-нибудь их табу. Вот тут я отвечаю твердо и категорично: нет!
- Уф! - с облегчением вздохнул Биранделли.
- Основание? - быстро спросил Шахурдин.
- Биранделли неверно истолковал прощальный взгляд муарийцев.
"Красноречиво вращая затылочным глазом..." Это отнюдь не сомнение в
умственных способностях нашего дорогого биолога, а знак расположенности и