"Дмитрий Биленкин. Строитель воздушных замков (Авт.сб. "Сила сильных")" - читать интересную книгу автора

совершенно (а когда оно есть?), что придется выслушивать, как правило,
известные наперед слова, отвечать на них так, будто услышал впервые, иначе
обидишь гостя, который чаще всего ждет каких-то поразительных откровений
или просто любопытствует, каков ты есть, сверяет тебя с твоими
собственными книгами, что всегда неприятно, смотрит, как ты живешь (надо
же, небогато!), и обязательно чего-нибудь хочет: помощи, ободрения или
протекции, если это начинающий автор; истины, если это искатель-правдолюб;
какой-то особой эманации, если это поклонник, и так далее, и так далее, -
тяжело! Зато желанно, ибо интересней человека, любого и каждого, нет
ничего, все прочее - звезды, атомы, роботы - слишком просто и чересчур
понятно, да и второстепенно, в общем.
- Присаживайтесь.
Хвостиков бочком пристроился на диванчике, писатель опустился в кресло
напротив, предварительно смахнув оттуда груду журналов, и снова машинально
проделал со своим лицом ту же, что и в дверях, операцию.
- Так я вас слушаю...
Взгляд посетителя, этого Александра Ивановича Хвостикова, пенсионера,
оторвался от полок, сплошь уставленных произведениями фантастов, голос
прозвучал просительно и, однако же, твердо.
- Скажите, пожалуйста, если не секрет, над чем вы сейчас работаете?
О господи! Писатель содрогнулся, как от скрипа гвоздем по стеклу, ибо
нет банальней и труднее вопроса, чем этот. Можно ли объяснить другому, что
ты пишешь, что хочешь выразить и зачем, если порой сам теряешься в
догадках?
- Фантастику пишу, если вас это интересует. Роман.
- Да, да, я понимаю. Но о чем? Поверьте, это крайне важно.
- Наоборот, это не имеет никакого значения! Что тема, сюжет, пересказ?
Молодой человек надолго уехал, любимая девушка тем временем нашла другого;
герой рассержен, бранится, всех обличает и, ничего не достигнув, хлопает
напоследок дверью. Все, общее место! А это, между прочим, сюжет "Горя от
ума"... Литчиновник - вот кто завел всякие там заявки в издательства и
прочую формалистику!
- Совершенно с вами согласен! - Посетитель взволнованно ерзнул, его
аккуратные ушки порозовели. - Но позвольте еще вопрос. Фантазия... Что в
смысле фантазии будет в вашем романе? Порадуете ли вы нас, как прежде,
чем-нибудь поразительным, дальним, масштабным?
"Влип!" - уныло подумал писатель.
- Фантазия не цель, а средство! - вырвалось у него. - Все эти киберы,
нуль-транспортировки, машины времени лишь прием, способ изображения
человека в быстро меняющемся мире, постижения его самого!
- Так, да не совсем. - Посетитель встал, маленький, помаргивающий,
упорный. - Позвольте с вами не согласиться. Фантазия самоценна! Да,
самоценна! Она, именно она просветляет все скрытые возможности и
вероятности мира, как бы странно, даже нелепо они сегодня ни выглядели.
Сверхдальняя, за чертой горизонта, разведка неведомого - вот что она
такое! И сказанное вами, - голос Хвостикова упал, - увы, лишь подтверждает
печальную догадку, что мы, люди, сами того не заметив, уперлись в
предел...
- В предел? - писатель поднялся тоже. - В какой еще предел? О чем вы
говорите?