"Питер Бигл. Соната Единорога" - читать интересную книгу автора

музыка. Джой завизжала, подхватилась и, не разбирая дороги, ринулась следом
за сатиром. Она налетела на Ко, чуть не сбив его с ног, и уткнулась ему в
плечо. Сатир принялся поглаживать ее по голове грубой, поразительно сильной
рукой и приговаривать:
- Ну, успокойся, дочка, старый Ко тут. Что тебя так напугало?
Джой рассказала о происшествии и была взбешена - сатир и сам
расхохотался. Он то складывался пополам, то принимался хлопать себя по
бокам.
- Дитя, - выдохнул Ко, когда к нему вернулся дар речи, - дочка, это
всего лишь ручейная джалла, и ничего больше. Они безвреднее мелкой рыбешки,
и на них обычно никто не обращает внимания. У них просто дурацкое чувство
юмора, только и всего.
Потом сатир резко посерьезнел и добавил:
- А вот те, которые в реках, - те совсем другое дело. Взрослая речная
джалла утащила бы тебя в глубину и сейчас обгладывала бы твои косточки.
Никогда - слышишь, никогда! - не подходи к реке, если только с тобой не
будет меня или кого-нибудь из Старейших. Ты меня поняла, дочка?
- Да, - прошептала Джой, потом спросила: - Почему вы постоянно
называете меня дочкой? Я хочу сказать: если я в чем-то сейчас и уверена, так
это в том, что я не ваша дочь.
Испугавшись, что ее слова обидят сатира, Джой поспешно добавила:
- То есть все нормально, я не против - но просто я же все-таки не ваша
дочка...
Ко улыбнулся. На мгновение его желтые глаза наполнились теплым золотом
и крохотными черными искорками.
- Детка, мне ведь уже стукнуло сто восемьдесят семь! - сказал он. -
Когда доживешь до моих лет, имеешь право кого угодно называть так, как тебе
заблагорассудится. Я называю тебя дочкой потому, что мне это нравится - вот
и вся причина. Ладно, пора двигаться. До Старейших еще далеко. Иди за мной.
Теперь Джой старалась держаться поближе к сатиру. Некоторое время они
двигались под сенью синих деревьев, потом снова вышли на относительно
открытое пространство, покрытое рощами других деревьев - ниже и стройнее
синих. Эти рощицы были рассыпаны по цветущим склонам холмов, словно узор
витража. Вид здешних цветов был непривычен Джой, но в их запахе чудилось
нечто щемяще знакомое. Этот запах снова заставил Джой подумать об Абуэлите.
Об Абуэлите, которая всегда разговаривала слишком громко, потому что
постепенно глохла, и которая нарочно говорила по-испански тем больше, чем
меньше говорили на этом языке родители Джой. Об Абуэлите, которая любила
всякую музыку, но больше всего - песни своей внучки, и которая пахла лучше
всех на свете.
Джой даже остановилась, поглощенная собственными мыслями.
"Целая страна пахнет, как Абуэлита! Ох, как же домой хочется - до сих
пор я и сама этого не понимала! Абуэлита, это ты меня в это втянула! Не знаю
как, но это все ты! Пусть только с тобой ничего не случится до того времени,
как я вернусь! Ладно, Абуэлита?"
Джой бросилась вдогонку за Ко. Сатир перехватил ее на бегу и молча
указал на скальный выступ, лежащий у них на пути. Тропу неспешно пересекала
белая змея. Она была толще ноги Джой и при этом не длиннее той же самой
ноги. Цвет змеи напоминал городской снег. И еще у нее было две головы. Одна
- та, которая на хвосте, - кажется, спала. Во всяком случае, глаза у нее