"Питер С.Бигль. Архаические развлечения" - читать интересную книгу автора

странного горя - пронизывающий осенний ветерок заброшенности и утраты,
повеявший, быть может, из детства, в котором все беды были еще равновелики и
приходили, не затрудняя себя объяснениями. Ощущение это тут же исчезло, и он
вошел в дом следом за пожилой женщиной в синем купальном халате, громоздко
переставляющей ноги в варикозных, он знал это, венах.
"Дом Зии - это пещера, - три года назад написал ему Бен, уже
проживший с ней больше года. - Кости под ногами, какие-то мелкие когтистые
твари перебегают по темным углам, и огонь оставляет на стенах жирные пятна.
Все пропахло куриной кровью и сохнущими шкурами." Однако в то утро дом
предстал перед Фарреллом подобием зеленеющего дерева, а комнаты - ветвей,
высоких, легких, что-то лепечущих, звучащих, как дерево под солнцем. Он
стоял в гостиной, разглядывая доски цвета прожаренных тостов, сходившиеся на
потолке точь в точь, как на спинке лютни. Его окружали книги и просторные
окна, зеркала и маски, и толстые коврики, и мебель, похожая на задремавших
животных. Низкий чугунный столик с шахматной доской стоял у камина.
Деревянные фигуры истерлись почти до полной округлости, лишившись черт и
уподобясь лестничным балясинам. В углу Фаррелл увидел высокий старый
заводной граммофон и рядом с ним проволочную корзинку, полную ржавых копий и
пампасной травы.
Зия провела его в маленькую кухню, взболтала множество яиц, поджарила
яичницу и сварила кофе, быстро двигая смуглыми, чуть короткопалыми руками.
Говорила она совсем мало и ни разу на него не взглянула. Впрочем, покончив с
готовкой, она поставила на стол две тарелки и уселась напротив него,
подперев кулаками голову. На миг серый взгляд ее, ясный и беспощадный, как
талая вода, скользнул по Фарреллу с откровенной враждебностью, пробравшей
его до костей и омывшей их. А потом Зия улыбнулась, и Фаррелл, дивясь
женскому лукавству, перевел дух и тоже ей улыбнулся.
- Простите, - сказала она. - Можно, я возьму назад последние
пятнадцать минут?
Фаррелл серьезно кивнул.
- Если оставите яйца.
- Испуганные любовники это что-то ужасное, - сказала Зия. - Я уже
неделю боюсь за Бена и все из-за вас.
- Но почему? Вы говорите, словно Папа, приветствующий Аттилу Гунна.
Что я натворил, чтобы внушать подобный страх?
Она опять улыбнулась, но глубоко запрятанное, подспудное веселье уже
ушло из улыбки.
- Дорогой мой, - сказала она, - я не знаю, насколько вы привычны к
таким ситуациям, но вам ведь наверняка известно, что никто по-настоящему не
радуется, встречая самого старого и близкого из друзей. Вы же знаете это?
Она наклонилась к нему, и Фаррелл ощутил, как качнулся заливающий кухню
солнечный свет.
- Может быть, я и самый старый, - ответил он. - А вот насчет
близкого не уверен. Я не видел Бена семь лет, Зия.
- В Калифорнии самый старый это и есть самый близкий, - отвечала она.
- У Бена здесь есть друзья, в университете, люди, которым он не
безразличен, но нет никого, кто по-настоящему знал бы его, только я. А тут
появляетесь еще и вы. Все это очень глупо.
- Да, пожалуй, - Фаррелл потянулся за маслом. - Потому что теперь вы
- ближайший друг Бена, Зия.