"Бхагаван Шри Раджниш. Манифест Дзен. Свобода от себя" - читать интересную книгу автора

можете непосредственно устранять тени; тени - это следствие. Если бамбук
остается, остаются и тени. Но тень может быть очень тонкой.
Я слышал историю, как лисица выбралась из своей норы...
Рано утром, когда позади нее всходило солнце, ее тень была очень
длинной. Она сказала: "Боже мой! Я такая большая? Ну, тогда на завтрак мне
нужен, по меньшей мере, верблюд!"
И она отправилась добывать верблюда на завтрак.
Но найти верблюда лисице не удалось. Был уже полдень, и солнце стояло
над ее головой. Лисица очень проголодалась. Она еще раз глянула на тень, но
тень исчезла. Она не исчезла, она просто ушла под лисицу. Пока была лиса,
была и тень - но теперь для лисы она стала абсолютно невидимой. Любой другой
мог видеть ее, но не лисица; тень просто ушла под лисицу.
Именно это происходит с так называемыми религиозными людьми. Они
загоняют свои тени, свое эго, свой гнев, свою жадность, свои амбиции в
бессознательное. Но все это по-прежнему остается в бессознательном, и это
гораздо более опасно, потому что вы не осознаете. Вы думаете: все исчезло.
До того, как мой саньясин начал спорить с У. Г. Кришнамурти, это был
просто великий святой, такой тихий, такой умиротворенный. Когда начался
спор, он испугался, что может быть пойман, он не смог ответить на вопросы, и
неожиданно возник гнев. Может, он и не подозревал об этом гневе, но мой
саньясин помог ему! Он пожелал избавиться от саньясина.
Этот У. Г. Кришнамурти не является подлинным и искренним человеком, -
но вы можете угодить в ловушку из-за того, что он повторяет прекрасные
фразы. У него хорошая память, у него хороший интеллект, но это тень.
Даже сам Джидду Кришнамурти обычно очень сердился при одном виде моих
саньясинов. Я сказал моим саньясинам: "Где бы ни выступал Джидду
Кришнамурти, садитесь в первый ряд". В то время саньясины носили красные
одежды и малу с моим портретом, поэтому они сразу бросались в глаза.
В тот момент, когда Джидду Кришнамурти видел, что повсюду мои
саньясины, он забывал, на какую тему собирался говорить. Он принимался
осуждать меня и осуждать саньясу. Этот человек говорил всю свою жизнь об
осознанности, - и он напрочь забывал, о чем собирался говорить. И так бывало
не однажды... поскольку мои саньясины оказывались везде. Где бы он ни
собирался говорить - в Лондоне, в Сан-Франциско, в Бомбее, в Нью-Дели, в
Мадрасе - везде мои саньясины были в первых рядах.
У него была на меня такая аллергия, что, как только он замечал
саньясинов, то совершенно выходил из себя. Несколько раз он даже принимался
колотить себя по голове, приговаривая: "Зачем вы приходите сюда? Я против
саньясы". А я сказал моим людям: "Смейтесь! Рассердите его, как только
возможно! Это выявит настоящего человека, который скрывается позади". Он
даже не мог понять, почему это происходит повсюду, почему он доходит до
безумия. Он принимался осуждать меня, осуждать саньясу, и становился почти
неврастеником.
Вид моих смеющихся саньясинов только подливал масла в огонь, и он
злился все больше и больше. Он не мог понять, отчего эти люди не обижаются,
но, напротив, смеются. Саньясины отнимали все его время.
Легко толковать о прекрасных вещах, блистать интеллектом. Кришнамурти
был воспитан теологами особого сорта, - Теософским обществом - в начале
этого столетия оно было всемирной организацией; они прочили Джидду
Кришнамурти в Мировые Учителя.