"Бхагаван Шри Раджниш. Дхаммапада. Из хаоса рождаются звезды" - читать интересную книгу автора

жили сто лет. К тому времени, когда человеку исполнялось семьдесят пять, его
уже не было в живых. Поэтому для большинства людей время саньясы никогда не
наступало.
Кажется, это просто было попыткой отложить ее. И даже если кто-то
доживал до семидесяти пяти лет - а некоторые люди жили столько, сам Будда
жил восемьдесят лет, - если некоторые люди и доживали до семидесяти пяти
лет, у них не оставалось почти никакой энергии. Они были мертвыми, ходячими
трупами. У них не было энергии, достаточной для того, чтобы медитировать,
чтобы подняться к высочайшим высотам сознания. Они не могли трансформировать
свои существа в природу будды; для них это было невозможно.
Будда принес великую революцию, и Индия так и не смогла ему этого
простить. Он разрушил всю бредовую идею стадий. Это бред, потому что есть
немногие разумные люди, которые могут быть саньясинами, когда они очень
молоды, и есть сверхразумные люди, которые могут быть саньясинами еще
детьми.
Шанкарачарья стал саньясином, когда ему было только девять лет. Будда
стал саньясином, когда ему было двадцать девять лет. Глупо это откладывать.
Зачем продолжать откладывать истину до того момента, когда ты превратишься в
труп, и у тебя не останется никаких сил? И тогда ты попытаешься взлететь
высоко в небо? Когда придет время лечь в могилу, ты попытаешься взлететь к
солнцу? Это невозможно.
Будда был первым, кто представил Индии идею молодого саньясина. Он
подчеркивал, что молодость - это лучшее время, чтобы быть саньясином,
потому, что для внутренней трансформации, для внутренней работы требуется
огромная энергия. Откладывать нельзя. Кто знает о будущем? Кто знает даже о
завтра или о следующем мгновении? Он говорит: Ты молод, ты силен - это
лучшее время. Время подняться. Не откладывай. Нет необходимости откладывать.
Не говори: "Я проснусь только в семьдесят пять лет". Человеку, который видит
сны семьдесят пять лет, будет очень трудно проснуться через семьдесят пять
лет снов. Сны станут его второй натурой.
По мере того как ты стареешь, ты становишься все более и более жестким,
все менее гибким. По мере того как ты стареешь, ты становишься все более
механическим, все менее живым. Твой образ жизни становится таким
устоявшимся, твой образ мышления - таким застывшим, что их невозможно
изменить. Именно поэтому старому человеку трудно научиться чему-то новому.
Говорят: "Нельзя научить старого пса новым трюкам". Дети учатся очень легко;
старикам очень трудно учиться, потому что они думают, что уже все знают. У
них есть весь их жизненный опыт, и этот опыт начинает управлять ими; он
продолжает управлять ими до самого конца.

Зеб и его жена Эдди имели репутацию самой скупой пары на холмах.
Несколько лет назад, когда умер Зеб, его родственник был ужасно смущен
постоянными жалобами Эдди на дороговизну похорон. Она даже настояла на том,
чтобы гроб был закрыт, потому что тогда ей не нужно было платить гробовщику
за комнату для прощания.
Через несколько лет Эдди заболела и, похоже, должна была вскоре
воссоединиться со своим мужем. Эдди позвала свою единственную подругу и
взяла с нее обещание позаботиться о похоронах.
- Обещай, что похоронишь меня в черном шелковом платье, - сказала она
слабым голосом. - Но можешь отрезать заднюю часть юбки. Это хороший