"Анатолий Безуглов, Юрий Кларов. За строкой приговора... " - читать интересную книгу автора

Только предположение? Да. Шаткое? Безусловно. Но отбрасывать его
нельзя. В конце концов, сделать это никогда не поздно. И Вилутис наряду с
остальными версиями разрабатывает и эту, может быть, самую сомнительную. Но
так ли уж она сомнительна? Конечно, скорей всего, Коликова убил Ракитин.
Но, во-первых, очень странное опознание. Во-вторых, соседи утверждают, что
Коликовы жили плохо, часто ссорились и дрались. А в-третьих... Впрочем,
"в-третьих" появилось не сразу. Но появилось... Приблизительно через неделю
Вилутис отметил весьма многозначительную деталь с прививкой сирени. На
допросе Коликова сказала, что муж второго июня должен был прививать сирень.
Об этом же говорил и лесничий. Но он утверждал, что Коликов узнал о задании
первого июня. Ту же дату называли и рабочие...
Откуда же Ванда Коликова, видевшая мужа в тот день, по ее заявлению,
лишь утром, до работы, узнала об этом? Чудес не бывает, всему есть свое
объяснение. И самым естественным объяснением является здесь то, что
Коликова говорит неправду: в день убийства она видела мужа не только утром,
но и днем, в обеденное время, а может быть, и вечером.
Из каких же соображений она отрицает это? Боится бросить на себя тень?
Возможно. Но как тогда объяснить, что сразу после исчезновения мужа она
интересовалась у лесничего, застраховал ли Коликов свою жизнь? Муж и
прежде, бывало, не ночевал дома, а то и пропадал у приятелей день или два,
никого дома об этом не предупреждая. Какие же у нее были основания
предполагать, что он погиб, и спрашивать о страховке?
И в завершение - история с фанерным ящиком. Как выяснилось, покойный
увлекался пчеловодством, из ящиков он делал ульи. Если он просил у
продавщицы ящик, следовательно, он собирался ехать из магазина домой, а не
пьянствовать на берегу реки...
И все же это не улики, а тени улик, которые, легко появившись, могут
точно так же легко и исчезнуть, не оставив после себя никакого следа ни в
деле, ни в памяти. И действительно, по мере работы Вилутиса над делом
"тени" исчезали. Но не бесследно... Их заменяли улики, вначале
разрозненные, затем спаянные в неразрывную цепь. "Сомнительная версия",
обрастая доказательствами, становилась все менее и менее сомнительной...
Во время обыска в доме Коликовых Вилутис нашел железнодорожную фуражку
убитого и ремень от его полевой сумки. Обыск и допрос Коликовой после него
свидетельствуют о том, что цель, казавшаяся еще десять дней назад очень
далекой, теперь, видимо, близка...
Вилутис. Что было на голове у вашего мужа, когда он первого июня утром
уехал на работу?
Коликова. Синяя шапка.
Вилутис. Вы в этом уверены?
Коликова. Конечно. Я это точно помню.
Вилутис. Но ведь эту шапку, как свидетельствуют все родственники и все
ваши знакомые, он никогда на работу не надевал, а носил только с выходным
костюмом. Почему же в тот день он поехал на работу в шапке, а не в фуражке?
Коликова. Не знаю. Взбрело в голову, и все.
Вилутис. Но лесничий, как вы знаете, говорит, что первого июня ваш муж
приехал в лесничество не в шапке, а в своей фуражке.
Коликова. Он ошибся.
Вилутис. Но то же самое утверждают и восемь других работников
лесничества.