"Герберт Эрнест Бейтс. Рождественская песенка " - читать интересную книгу автора

Очнись!
Неожиданно он по-мужски, грубо обхватил ее за талию, чуть не оторвав от
пола, прижал к себе и влепился мокрыми губами в ее щеку.
- Давай, а? - бормотал он. - Ну сколько можно держать себя в узде?
Когда-то ведь надо, а?
- Народу много собралось?
- Ну давай. Ну не жеманься.
- Как же я переоденусь, если ты не пускаешь?
- Все успеем, и то и другое, а?
- Нет, - сказала она.
- Тогда последний поцелуй. - И, сдавив ее, Фредди Уильямсон закрыл ей
рот своими тяжелыми собачьими губами. - Кларочка, голубушка. Зачем держать
себя в узде? Может, давай все-таки, а?
- Ну хватит, Фредди, хватит. Мне надо собраться. Налей себе еще и жди.
- Вот это разговор.
Пока она переодевалась, он пил джин и грузно топал по комнате. Она
вышла к нему в черном жакете, с черно-красным шарфом на голове.
- Ух ты! - восхитился Фредди Уильямсон. - Вот это да! - И поцеловал ее
еще раз, неуклюже и грубовато проведя руками по лицу, шее, волосам.
Когда они спускались вниз, кто-то тихонько постучал в стекло входной
двери.
- Полиция, - сказал Фредди Уильямсон. - Видно, забыл включить
сигнальные огни в машине или еще какая ерунда.
Но, открыв дверь, Клара увидела молодого человека, который не мог
вспомнить песню. Он тут же приподнял шляпу.
- Извините, ради бога... Вы уходите?... Прошу прощения.
- Вспомнили? - спросила она.
- Кое-что, - ответил он. - Слова.
- Тогда заходите. Минутка у меня есть.
Он вошел в дом, и Клара прикрыла дверь. В магазине было темно, и ей
показалось, что сейчас он робеет меньше.
- Начинается так, - сказал он. - Всего я, правда, не помню. Что-то в
этом духе: Leise flehen meine Lieder. Liebchen, komm zu mir...
- Шуберт. - Она направилась в ту сторону, где стояли инструменты, и,
сев за рояль, запела. "Эта, эта самая", - услышала она его слова и еще
услышала, как Фредди Уильямсон нетерпеливо возится с замком входной двери.
- Чудесная песня, - сказал молодой человек. - Она, конечно, не
рождественская, но есть в ней что-то такое...
Громко топая, Фредди Уильямсон вышел на улицу, и вскоре оттуда донесся
шум мотора. Цепочка на открытой двери брякала о косяк, и в темный магазин
задувал холодный воздух.
Клара замолчала, она не знала всех слов, только эти первые строчки:
"Песнь моя летит с мольбою тихо в час ночной. В рощу легкою стопою ты приди,
друг мой..." Дальше она не помнила.
- Извините, я дальше не помню, - сказала она.
- Огромное спасибо, - сказал он.
Дверь хлопала, действовала на нервы, и она встала закрыть ее. Снаружи
нетерпеливо сигналил Фредди Уильямсон.
- Вам, видимо, нужна пластинка? - спросила она. - У нас есть отличная
запись.