"Гванета Бетанели. Гитарная бахиана " - читать интересную книгу автора

Однако, даже ей, всегда находящейся подле супруга и многому научившейся
у него, никак не удалось все вспомнить и все уложить по своим местам. Анна
Магдалена так и не смогла уловить все тонкости, того, где и в каких
рукописях мужа были разномастные "сфетофорчики", иные "перекресточки",
"улочки-переулочки", "тупички", знания которых особо важны при разборах и
исполнений баховских полифонических произведений.
История преподносит нам немало репризирующих примеров людского
безразличия, порой подлости ко многим рядом стоящим или рядом творящим.
Приведу примеры из рубрики "Безразличие", вроде "Отзвонил - и с колокольни
долой": ...спустя несколько месяцев после смерти кантора органист Рейхардт
из Альтенбурга, неплохо знакомый с творчеством композитора, по счастливой
случайности спас до-минорную фантазию от уничтожения (1751). Музыкант прямо
с прилавка и за гроши, купил у лавочника на завертку, заготовленную
баховскую рукопись. Какой негодяй отдал шедевр торговцу на растерзание?
...русский пианист Пальшау из Петербурга, ...позволил себе исправить
дорийскую токкату Себастьяна Баха, при этом отредактировав ее, по выражению
исследователя Руста, как русский цензор (А. Швейцер, С. 195).
Конечно, столь маститые ученые, наверное, не раз задавились
трудноразрешимыми вопросами: "кто и почему так беспардонно швырял на загубку
гениальное?" "может знавал "канторовскую" семью, да и Анна Магдалена была
еще жива?" "откуда так скоро после кончины композитора могла попасть
драгоценная рукопись в грязные руки, отдавшие ее на растерзание лавочнику?"
"а может выполняя роль "палача" композитора - стоика, начхавшая на
"баховские страдания" мелкая душонка попросту решилась не фантазировать и
кинуть рукопись на эшафот?" Прошли века, что уж там судить - рядить?
Еще один пример, истовый изыскатель канторовских рукописей Георг
Пельхау из далекого прошлого сообщает: "...произведение, написанное
собственной рукой Иоганна Себастьяна Баха, я нашел в 1814 году среди
бумажного хлама, предназначенного для обертки масла в лавчонке; оно попало
туда вместе с бумагами покойного петербургского пианиста Пальшау" (А.
Швейцер. С. 285); "...это - тот российский пианист, царствие небесное ему, -
продолжает другой историк, - который был известен своей неучтивостью к
созданному другими". Так, что общеизвестный славянский "летучий" афоризм:
"Каждое горькое заимеет свой сладкий конец", видимо не раз спасал
человечество от невосполнимых потерь.[9]
Трудности с определением, затем признанием многого из великого
баховского наследия, очертились и в исторических причинах периода
летаргического сна, охватившего многие народы Европы. Вернее дремы, которая,
более со второй декады XVIII века стала во многом походить на дурной сон в
зимнюю ночь. Здесь, основой такого продолжительного застоя развития
общества, в нашем случае запоздалого подтверждения гениального баховского
наследия видится, что люди той эпохи всей своей аурой ощущали надвигающиеся
на их судьбы бурные катаклизмы в виде интифад, итогов нескончаемой войны,
тотально растущей нищеты, целых когорт голодающих людей, эпидемии, растущей
детской смертности, другого страшного. Спросят, почему, да все потому, что,
в легкой, доступной музыке народы искали и видели свое психологическое
расслабление, некую отдушину, определенное забвение от жизненных невзгод, а
не трудно-понятные баховские музыкальные сложности, как им тогда казалось
(Ф. Вольфрум, С. XI).