"Александр Никитович Бессараб. В прицеле - танки (Военные мемуары) " - читать интересную книгу автора

Участились артналеты по нашему переднему краю, по путям подхода к нему,
переправам через Одер и рощам на восточном берегу реки: противник вполне
резонно предполагал там наличие наших войск.
Начиная с 12 апреля "Фокке-Вульфы-189" и "Хеншели-126", или, как их
образно называли солдаты, "рамы" и "костыли", день и ночь висели над нашими
боевыми порядками и корректировали огонь своих артиллерийских батарей по
обнаруженным целям.
Но то была малоэффективная стрельба. Наша артиллерия уже достаточно
укрылась от поражений осколками и отмалчивалась, не обнаруживая себя и
одновременно засекая новые огневые точки противника. Выдержка артиллеристов
была настолько велика, что даже прямое попадание в блиндаж самого
артиллерийского "бога" Ивана Васильевича Василькова и его подручного
командира 136-й армейской пушечной бригады полковника А.П.Писарева никого не
вывело из равновесия. А ведь стоило только дать команду (позиции стрелявшей
батареи врага уже были точно нанесены на огневые планшеты)...
- Ладно, негодяи, я с вами поговорю через пару дней. Вы мне заплатите
за эту наглость, - пробурчал сердито Писарев, стряхивая с себя песок и
глину.
Забегая немного вперед, скажу, что он, когда началось наступление,
действительно с ними "поговорил". После прорыва обороны полковник пригласил
И.В.Василькова специально заехать на позицию гитлеровской батареи. Взору
обоих офицеров открылась картина страшного разгрома, пушки искорежены,
блиндажи разворочены прямыми попаданиями, а вокруг - убитая прислуга.
Ночь на 11 апреля выдалась беспокойной и бессонной. Все изрядно устали.
Только днем удалось немного вздремнуть. Когда мы умывались у своего блиндажа
в Гросс-Нойендорфе, на улице поселка, вопреки приказу генерала Переверткина,
со стороны южной переправы вдруг появился добрый десяток автомашин.
А "костыль" тут как тут - уже висит над поселком!
- Ты гляди-ка, Никитович, что только, черти, делают! - возмутился
Никанор Федорович Пацей. - Ведь это же прямая демаскировка! - И к
нарушителям: - Эй, вы! Немедленно остановитесь и рассредоточьте машины у
домов! Приказа не знаете, что ли? Старшего ко мне!
- Приказ у меня есть, и я его выполняю, - с вызовом ответил
капитан-танкист, высовываясь из окна кабины.
И тут же засвистели немецкие снаряды. Мы бросились в блиндаж. В
следующую секунду немецкие артиллеристы точно накрыли наш участок. Когда
налет закончился, в блиндаж влетел запыхавшийся Братчиков.
- Товарищ майор, беда! У Глущенко целых два расчета выведены из строя -
прямое попадание в орудийный окоп. Двое убитых и девять человек ранено.
- Упрямец! - возмутился я, имея в виду капитана-танкиста. - Сейчас я с
ним поговорю...
Выбежал из блиндажа. Но выговор делать было некому. Машина капитана
горела. Шофер был мертв, а офицер скончался несколькими минутами позже на
руках у нашего фельдшера Валентины Жолобовой.
На позиции убитым оказался один, а не два человека, как сгоряча доложил
мне начальник штаба. Тяжелораненых было четверо. Их немедленно отправили в
госпиталь.
Орудийные расчеты, понесшие потери, пополнили на второй день бойцами
роты ПТР, вызванными из лагеря в Геллене. Пришлось также произвести
некоторые перемещения младших командиров и офицеров, чтобы основной костяк