"Александр Никитович Бессараб. В прицеле - танки (Военные мемуары) " - читать интересную книгу автора

Все пришло в движение. Впереди и левее нас во всю длину плацдарма
вспыхнул ослепительно яркий свет десятков прожекторов, установленных за
несколько минут до начала артподготовки под самым носом у гитлеровцев.
Я даже вздрогнул от неожиданности, хотя и знал заранее о предстоящих
действиях прожектористов на нашем участке. В расчетах тоже реагировали
бурно. В наступившей на мгновение тишине слышу голос Федора Винокурова,
кричавшего своему соседу Ивану Чистову:
- Пошехония! Сматываем удочки?
- Давай, давай, сибиряк! Я не отстану, двигайся! - отвечал Чистов,
уроженец Пошехонского района, Ярославской области.
Мы переглянулись с Пацеем, улыбнулись друг другу: настроение у ребят
бодрое. Что ж, это неплохо!
Соединив станины, орудийные расчеты третьей батареи с помощью
пехотинцев покатили свои пушки вперед. Орудия двух других батарей прямой
наводкой продолжали стрелять из-за флангов батальона, расстреливали ожившие
огневые точки врага. Впрочем, их было мало, и вскоре артиллеристы прекратили
огонь.
Танки и самоходные орудия, набирая скорость, устремились вперед за
плотной стеной разрывов. Темные громады машин то исчезали вдали, то снова
появлялись в ореоле вспышек выстрелов. Прожектористы мощными лучами освещали
наступавшим дорогу и одновременно ослепляли противника.
Впереди - пыль, дым и огонь. Все это бушует, клубится, поднимается
ввысь и исчезает в темном небе.
Движущийся огневой вал. Его организация - весьма сложная работа.
Малейшая ошибка, неточность (огонь ведут тысячи орудий и минометов разных
калибров) могут привести к поражению своих частей, нарушить взаимодействие
на поле боя, задержать их движение вперед. Пришлось учесть многие
особенности, возникшие при прорыве обороны противника с крошечного плацдарма
на Одере. Важную роль сыграло умение сочетать движение огневого вала с
движением пехоты и танков непосредственной ее поддержки. И надо сказать, что
артиллеристы корпуса неплохо справились со своей задачей, показали высокое
мастерство и умение.
Стрелковые полки второго эшелона дивизии тоже пошли в наступление.
Солдаты штурмового батальона, освещенные прожекторами со спины, густыми
цепями бежали вперед и постепенно скрывались за серым занавесом пыли.
Расплывалось, ширилось, заглушая гул моторов, дружное "ур-а-а!".
Продвинувшись метров на сто, орудие Федора Винокурова неожиданно
приостановилось, развернулось чуть влево и, пощупав пространство длинным
стволом, выплеснуло сноп оранжевого пламени. Через полминуты - еще раз,
другой, и солдаты снова устремились вперед.
К Борису Шуйкову подбежал офицер-пехотинец, что-то прокричал ему на
ухо, показывая рукою вправо. В том направлении я увидел мигающие огоньки
фашистского пулемета. Шуйков тотчас остановил расчет Михаила Рудика. Солдаты
быстро развернули орудие к бою. Прогремел выстрел. Я посмотрел в бинокль и
снова увидел пулеметные вспышки: промазал наводчик Петр Голуб. Но вот
раздался второй выстрел, и на месте мигающей точки появилась тонкая струйка
дыма.
Опережая нас, к пушкам помчались доджи - Кандыбин и Шевкунов решили
взять орудия на передки. Ну что ж, правильно. Батальон Гребенюка давно уже
перевалил через траншею - надо догонять.