"Инга Берристер. Разумное стремление " - читать интересную книгу автора

тон. Однако ее тело откровенно свидетельствовало о том, что еда - это
последнее, о чем Маргарет сейчас думает.
Джордж, как она и предполагала, потянулся к ней и быстро провел руками
по еще не высохшей коже, а затем слегка отстранил ее от себя, платя той же
монетой за поддразнивание и делая вид, что размышляет над заданным вопросом.
Но все это время она не сомневалась в его возбуждении и знала, что,
стоит ей прикоснуться к мужу, приблизить лицо и провести по его губам
кончиком языка, как...
Ее немного смущало то, что она способна ощущать это почти распутное
удовольствие от своей сияющей женственной наготы, прохладной и мягкой кожи.
В это время под ее пальцами, под хлопком белоснежной рубашки его тело пылало
от нетерпеливого, острого мужского желания, которое она намеренно разжигала.
Маргарет со стыдом признавалась себе, как ей нравится вот так дразнить
его, мучить, доводя до состояния, когда Джордж почти утрачивал контроль над
собой.
Он никогда не сердился на нее, не бывал с ней агрессивен, оставаясь
всегда щедрым, почти покровительственным любовником, который, казалось,
ставил ее интересы выше собственных. И все же порой, заглядывая в его глаза,
Маргарет видела в них такую всепоглощающую страсть, такой безумный огонь
желания, что ее сердце и тело трепетали от восторга и изумления: как такой
неприметной особе вроде нее удается пробуждать в нем такие сильные чувства?
Уроки полового воспитания в школе, даже подслушанные в период
взросления разговоры подруг, предупреждали ее, что она может и не
почувствовать ничего подобного, не извлечь столько чувственного и
эмоционального удовольствия от созерцания и ощущения интенсивности его
желания.
Маргарет никогда не говорила мужу о своих переживаниях, не имея
привычки вслух делиться сокровенным. Но то, что Джордж не стеснялся
обнаружить перед ней, как сильно любит и желает ее, то, что позволял ей
видеть, каким беззащитным она его делает, заставляло Маргарет чувствовать
себя более сильной и счастливой, чем она могла бы даже представить. Он
словно бы зачеркивал годы ее одиночества, заставлял забыть о боязни, что
никто ее не полюбит, знакомой лишь тем, кто в детстве и юности был лишен
родительской любви.
Когда муж касался ее, Маргарет трепетала, почти дрожала от
чувственности его прикосновений...
Джордж попытался притянуть ее поближе, и она прошептала прямо в его
губы:
- Осторожнее, я намочу твою одежду.
- Тогда я сниму ее, ладно?
Это была любимая игра Маргарет. Чтобы немного продлить ее, она
неубедительно запротестовала:
- А как же ланч? Я голодна...
- Ты хочешь одеться?
Его рука накрыла ее грудь. В прошлый уикэнд он ставил новую ограду
вокруг сада, и кожа на ладонях до сих пор была шершавой от грубой работы.
Маргарет понравилось ощущать его жесткую кожу своей мягкой, и, чтобы усилить
удовольствие, она, извиваясь, потерлась о него, прежде чем ответить:
- Ммм... Думаю, не помешало бы.
Верхняя пуговица его рубашки была расстегнута, и, встав на цыпочки, она