"Луи де Берньер. Война и причиндалы дона Эммануэля ("Магическая трилогия" #1) " - читать интересную книгу автора

другом, в которой от рук наемных убийц и партизан погибли примерно триста
тысяч человек. Что примечательно, и наемники, и партизаны накопили столько
денег, что это уже походило на почти ощутимое перераспределение
благосостояния.
Олигархия подразделялась на либералов и консерваторов, но после победы
кубинской революции их объединял страх перед коммунизмом; к тому же одни
вкладывали немалые деньги в гаванские бордели и казино, другие - в
фармацевтические компании, выпускавшие медикаменты для лечения подхваченных
в этих борделях заболеваний, а третьи поставляли оружие бандам, воевавшим за
контроль над этими фармацевтическими компаниями. Однако либералы и
консерваторы по-разному подходили к войне с распространением пугающих
верований в "братство", "справедливую оплату труда" и "демократию".
Консерваторы считали, что их нужно задавить: обращаться с крестьянами
жестко, держать в безграмотности и назначить жалованье в размере ста
пятидесяти песо в неделю. Либералы же полагали, что с крестьянами надо
обращаться ласково, обучить их читать бумажки с инструкциями и назначить
жалованье в размере ста пятидесяти песо в неделю. И тогда, говорили они,
крестьяне будут так довольны, что не побеспокоятся стать коммунистами.
Правда, ситуация невероятно запутывалась из-за консерваторской привычки
обзывать "коммунистами" либералов.
В конечном счете восторжествовал исторический компромисс, демократию
восстановили путем отмены выборов, и обе партии договорились попеременно
властвовать по четыре года, убрав тем самым Произвол с политической сцены на
неопределенный срок.
Когда в стране опять воцарился мир, олигархия вернулась к практике
назначения старших сыновей на высшие должности в государстве, средних - на
высшие должности в церкви, а младших - на высшие должности в вооруженных
силах. Крестьяне тем временем почти превратились в коммунистов, даже не зная
такого слова.
Донна Констанца Эванс, открывшая наше лирическое отступление и теперь
его завершающая, была консерватором, прямым потомком - как все аристократы -
особенно удачливого и жестокого варвара. Род ее мужа дона Хью Эванса,
который формально оставался британским подданным, происходил от валлийского
биржевика девятнадцатого столетия. Соответственно, два их сына учились в
Хэрроу, где нарастили великолепные мышцы на ногах и стали совершенными
англофилами - вероятно, под влиянием заблуждения, что ученики Хэрроу
представляют английскую нацию в целом. Естественно, среди столь культурных
людей они чувствовали себя в своей тарелке.
Донна Констанца послала за управляющим, дабы распорядиться о рытье
канала, и отправила записку учителю Луису: "Чайковский или Бетховен умерли
от холеры или сыпного тифа?"


3, в которой Федерико из-за романтического порыва впутывается в
скверную историю

Нельзя сказать, что, выбираясь тайком из глинобитного отчего дома с
винтовкой и двумя коробками патронов, Федерико сколь-нибудь ясно
представлял, что и как собирается делать. В голове клубилась только
ошеломленная ярость и несгибаемая жажда отомстить, совершив нечто зрелищное.