"Михаил Берг. Письмо президенту " - читать интересную книгу автораможете обмануть и, возможно, обманули. Но обмануть Систему вам не удастся.
Понимаете, еще никто не обманул Систему, которая если не знает всего о вас сегодня, то будет все знать завтра, и если впоследствии окажется, что вы обманули, я вам не завидую. Что тебе сказать - конечно, не мороз по коже, а какой-то холодок в душе я все же ощутил. И не от его угрозы, а от его уверенности во всесильность КГБ, который он из особого почтения назвал Системой. С отчетливым священным ужасом перед тем, что больше любого человека и сильнее всех вместе взятых. Похожую интонацию я помню у начальника военной кафедры моего института полковника Оганесянца, когда в ответ на какой-то глупый проступок студента с легким армянским акцентом сказал: "Вот вы, смеетесь, вам смешно, я вам скажу так, да, я немолодой человек, полковник, но я пока в армии хоть одним пальчиком, да, я ей принадлежу, и она может со мной сделать, что хочет. Все, что хочет - все сделает, я это знаю, и вы это знайте, потому что вы сейчас здесь, в этой аудитории, и тоже принадлежите армии, которая может сделать с вами все, что захочет. Не забывайте!" Мы тогда посмеялись, но холодок был тот же и от того же самого: полковник Оганесянц не сомневался во всесильности Армии, и мы ему поверили. Не знаю, было ли и тебе свойственно это почти религиозное отношение к вашей Системе, глубочайшее почтение к всевидящему и вездесущему Комитету государственной безопасности, но я потом встречался с этой мистической верой в силу КГБ и у продолжающих службу, и у вышедших в отставку. 5 заведенном на меня в КГБ, я убедился несколько лет спустя, когда все, кажется, изменилось, ничего не осталось на прежнем месте, сдвинулось, потекло, и даже господа Коршунов и Лунин в суровых обстоятельствах наступающей перестройки покинули КГБ в поисках лучшей жизни. Это был ранний период радостного ожидания реформ, все было можно, даже получить доступ в архивы КГБ, что и сделал очередной наш сиделец Боря Митяшин, опубликовавший потом свое дело в питерском журнале Звезда. С Митяшиным лично я знаком не был, но на обыске у него изъяли несколько моих произведений, которые в августе 1984 были направлены на экспертизу в Управление по охране государственных тайн в печати из следственного отдела твоего родного ленинградского УКГБ. Сегодня читать этот список курьезно, но 20 лет назад - еще нет, так как именно за распространение этих книг Боре Митяшину и дали срок. Итак, среди 36 представленных в цензуру произведений были стихи Бродского, Цветаевой, Мандельштама, неопубликованные главы воспоминаний Эренбурга, письма Короленко, Библия, изданная в Брюсселе, а также машинописные копии моих романов, каждый под отдельным номером - Вечный жид, Между строк, или читая мемории, а может просто Василий Васильевич, эссе Веревочная лестница, и послесловие моего школьного товарища Саши Степанова к вышедшему в 1983 году в приложении к журналу Обводный канал сборнику. Следующий документ представлял собой ответы цензуры, где опять же под соответствующими номерами следовали отзывы на мои произведения. Я их тогда скопировал и поэтому могу представить тебе, так как они, конечно, имеют отношение и к моей теме, и к способам работы твоей конторы. Читай, Володя, и думай о том, почему именно так твои коллеги |
|
|