"Кирилл Берендеев. И возвращается ветер..." - читать интересную книгу автора

После скоропалительного развода Семен в одиночестве переехал за город,
в этот старый дом на краю деревни; жена забрала по суду их
двенадцатилетнего сына и отчего-то очень не хотела, чтобы бывший супруг
виделся с мальчиком; впрочем, Семен и не настаивал. За прошедшие с тех
времен годы, насколько мне стало известно, он сделался совершеннейшим
бирюком, жил сам по себе; забросив прежние свои обязанности, он
подрабатывал теперь на станции, обратно же в город выбирался крайне редко,
на день, на два, навестить мать. Как-то случайно я встретился с ней, она с
первых же слов пожаловалась, что совсем потеряла сына, и теперь, говорила
она, комкая в руке носовой платок, и не решаясь поднести его к глазам, с
каждым новым визитом, он кажется все более чужим, почти посторонним
человеком. Сказав, она замолчала, надеясь услышать от меня что-то
ободряющее, успокаивающее, но я так и не нашелся, что ей ответить; так,
сухо попрощавшись, мы разошлись.
И вот теперь неожиданно - это приглашение. Получив его, я терялся в
догадках, относительно внезапного решения Семена, и вместе с тем, конечно,
был польщен им, не скрою. Все же, Семен мне первому отворил свою дверь.
И, встретившись с ним, все пытался разузнать, отчего так. Семен
пожимал плечами, то улыбаясь, то хмурясь, отговариваясь общими фразами,
будто и сам не знал причин, побудивших его принять это решение. Я не
отставал от своего друга. Пока мы добирались со станции, пока он показывал
мне добротный деревенский дом, пока он размещал меня, я задавал ему, помимо
этого, еще множество вопросов о прежней и нынешней его жизни. Он отвечал
односложно и с явной неохотой, или не отвечал вовсе, как-то непривычно
останавливаясь на полуслове, словно изображая еще большего бирюка, чем был
на самом деле. Мне сызнова приходилось привыкать к своему старому другу, к
его изменившейся манере общения, к новым привычкам и привязанностям.
Семен отвел мне под жилье мансарду, для себя же он выбрал в комнату
первого этажа, в противоположной стороне дома, окнами выходящий в яблоневый
сад.
- Отсюда прекрасный вид на утро, - сказал он, открывая передо мной
дверь мансарды и ставя мой чемодан в угол. - Да и меня тебе не слышно
будет, - добавил он чуть погодя и немного нерешительно. - Говорят, храплю я
сильно.
Этого я так и не узнал за все время пребывания в доме. Меж нашими
комнатами пролегала маленькая гостиная и кухня: толстые стены и тяжелые
потолочные перекрытия заглушали все звуки. Мне был слышен лишь лес.
Да стена, с ее осыпающимися обломками кирпичей.
Несколько дней я только смотрел и слушал, привыкая к новой обстановке,
и к новым чертам в характере старого друга, и лишь затем решился
побеспокоить Семена вопросом: что там, за стеной?
К моему великому удивлению, он лишь руками развел. Несколько странно
взглянул на меня, точно проверяя, действительно ли интересен мне ответ на
вопрос и только затем нехотя, по-бирючьи, произнес:
- Понятия не имею. В голову не приходило в бурьян лезть. Вряд ли за
ним что-то скрывается.
- А прохода никакого к ней нет? - продолжал выспрашивать я.
- Ни единого. Метров на десять вширь все крапива затянула. Да тут...
только звериные тропы и могут быть. Дом-то мой на отшибе стоит, - и,
заметив мой встревоженный взгляд, поспешил добавить: - Да какие звери: все