"Кирилл Берендеев. Ежедневник на этот год" - читать интересную книгу автора

областные, но, говоря о районных газетах, но и центральные и общероссийские
поместили фото покойного на первую полосу, кричащие заголовки вышли в шапку
газет, а статьи с интервью и комментариями занимали едва не половину самого
номера. И было от чего. Бывший депутат Государственной Думы, занимавший
одно время пост замминистра и вышедший в отставку после довольно громкого
дела, к сожалению, не помню всех подробностей, что-то связанное с
непрохождением трансфертов на Дальний Восток, ныне удалившийся вроде как на
покой - теперь уж окончательно, таков каламбур - в свой родной город, и
занимавшийся вроде как оказанием местной элите посильной помощи. В чем
именно она заключалась, газеты недвусмысленно умалчивали, только на мекая
на его новые дела, но, и это отмечалось не раз, человеком он был
замечательным во всех смыслах. И этого замечательного человека не стало.
Нет, боли и грусти в том не было, скорее недоумение, больше
злорадство. Слава Глушенко была скандальной, наглой, экстравагантной, судя
по газетным публикациям, а я проштудировал немало прессы, дабы ознакомиться
с самыми разными точками зрения на этот вопрос, журналисты не переставали
задавать один и тот же вопрос: кому именно из влиятельнейших друзей и
врагов этого влиятельного человека понадобилось, чтобы он, наконец,
угомонился и оставил все как есть. В том городе, откуда я столь поспешно
отбыл, людей последнего сорта было немало, но... все видимо, упиралось в
известные таланты покойного. До поры до времени, пока поезд восемнадцать
тридцать один не увез меня оттуда.
Где, собственно, и произошло то действо, что вынесено ныне на газетные
полосы, обсуждается в эфире, стало сенсацией, наконец, и не дня, в этом я
не сомневаюсь, но недели, месяца, не знаю насколько долго можно обсуждать
убийство.
Даже такое.
Я надеялся и не надеялся на это. Как игрок, поставивший на карту
крупную сумму денег, как человек, купивший лотерейный билет, как
завсегдатай казино, ломберного стола, ипподрома или иного коммерчески
выгодного, но большею частью проигрышного предприятия.
Можно сказать, я поставил на карту какую-то свою сумму, не знаю пока
еще что; известность, громкость дела меня смущают, бесконечно тревожат, но
никоим образом не возбуждают; поставил и неожиданно выиграл. И сам не могу
понять, в чем же состоит этот выигрыш, как его получить и что с ним делать.
Я пьян совершенно другим, я дрожу по совершенно иным причинам, я уже боюсь
открывать в себе это, столь удивляет, беспокоит и волнует меня мое это
чувство.
Чувство безопасности от содеянного, от совершения тягчайшего греха,
которое, Боже мой, и предположить не в силах, я все же смог, переступив
порог, сотворить. Спокойно, легко, без усилий, без напряжения, без какого
бы то ни было осмысления того, повинуясь только что появившейся и
захватившей меня идеи, сумасшедшей бредовой идеи, столь неожиданно
появившейся в голове, пробившей из, казалось бы, ниоткуда, дорогу к моим
действиям. И безо всякой надежды для того, кто пал жертвой моих, самых
обыкновенных рук. Моего страшного, бессмысленного в своей жестокости
желания, но выполненного желания. Моего второго я, если хотите, если я сам
хочу того...
Не знаю, что еще добавить к вышесказанному... не знаю Я серый
человечишко, я так привык к тому, что я был серым человеком, так сроднился