"Кирилл Берендеев. В четырех стенах" - читать интересную книгу автора

зачеркнул "но", написав: "и небольшим тиражом. Ведь это сборник статей для
специалистов, а не иллюстрированная хроника. И все равно, я очень доволен;
сам понимаешь, первая книга, пускай ни не полностью в моем переводе, но -
начало положено. Так что надеюсь на дальнейшее продвижение своих дел. И,
конечно, желаю того же в твоих делах". Немного натянуто, но лист кончился,
и писать подробнее он не мог.
"Засим прощаюсь. Как всегда, остаюсь к твоим услугам. И смею надеяться
исключительно на лучшее". Он зачеркнул "исключительно" и снова стер капли
пота, ползшие по щекам. А затем вымарал и всю фразу так, чтобы ее
невозможно было прочесть. И поставил имя и дату в самом углу.
Конверт лежал на столе, уже заполненный. Он сложил лист вчетверо и
вложил в конверт. Заклеивать не стал, все равно сегодня никуда не пойдет.
Полюбовался только на адрес получателя: 119454 Москва, ул. Лобачевского, д.
23 кв. 146. Только город и улица. Больше ничего не надо. В уточнениях не
нуждается.
Он поднялся из-за стола и побрел готовить обед: суп из пакетика -
половина на сейчас, остаток на ужин. А после занялся делами по дому:
насколько позволяла ему его врожденная болезнь. Заклеил заново
развалившиеся ботинки, поменял струну на шторе и устроил небольшую
постирушку. За делами он так утомился, что на ночь забыл принять снотворное
и прописанное врачом болеутоляющее; несмотря на это, заснул сразу, и
просыпался всего дважды, ничего не чувствуя, просыпался и засыпал, ощущая
лишь легкие объятия Морфея, не дававшие привычной боли приняться за его
искалеченное тело.
Утром он проснулся необычно рано, - сказалась спокойная
ночь, -чувствуя себя бодрым, полным сил. Позавтракав и приняв таблетки, он
подошел к столу, вынул из конверта письмо, - аккуратно, ведь конверт ему
пригодится еще не один раз, - и, развернув его, спокойно, без лишних
движений, как делая нечто, давно привычное, порвал на мелкие клочки и
бросил в корзину для бумаг. Она была уже полна, стало быть, ему придется
выходить на улицу дважды: вынести мусор во двор, и купить на рынке хлеба,
сахара, молока и картошки. В этот месяц удалось немного сэкономить, а уже
завтра он должен получить пособие по инвалидности. Хорошо бы именно завтра.
Но завтра будет совсем другой день. А он никогда не строил так далеко
своих планов.
Надев самодельные сандалии и сменив майку, - погода за сутки не
претерпела изменений, оставаясь такой же невыносимо жаркой, - он пешком
спустился с шестого этажа - вторую неделю лифт не работал. Боль все еще не
грызла его и спуск получился быстрым и спокойным: ни разу он не
остановился, чтобы перевести дух. Выбросив мусор, он подумал, что, может
быть, стоит даже немножко прогуляться, как говорится, на сэкономленных
вчера барбитуратах. Прогуляться именно так, как он предлагал Виталию,
бывшему знакомому по переписке пятилетней еще давности, во вчерашнем
"письме".
При мысли об этом, на душе сделалось легче, и он начал свой
бесконечный подъем с легкой улыбкой на устах. И не замечал, как
оборачиваются вслед жильцы с его этажа.