"Игорь Викторович Берег. Небо под потолком" - читать интересную книгу автора

мог. Были здесь в основном люди с печатью значимости и солидности на .лице,
разного возраста, необязательно пожилые. Видимо, собрались на похороны не
только мафиози, но и люди, каким-то образом с ними связанные, хотя бы и
косвенно. Вроде Никиты.
К гробу он приближаться не стал и прочувствованных слов не говорил. С
Серетиным встречался всего пару раз на каких-то общих заседаниях в
администрации города и даже не разговаривал с ним. Теперь он скромно
постоял у стены, скрестив, как и все, ладони, чуть склонив голову, словно
бы в печали.
Но пора было отметиться у Л.М. и осторожно удалиться. Никита вообще
не любил угнетенную атмосферу, всегда сопутствующую похоронам, старался
бывать на скорбных церемониях как можно реже. А с этого мероприятия совсем
не грех было сбежать. Он дождался, когда очередной визитер подошел к
покойному и взоры всех обратились на него, и выскользнул в дверь.
Комнат в квартире хватало, и везде были люди. Они сидели в креслах,
вели неспешные разговоры, курили и выпивали. Никита тыкался во все двери,
разыскивая Л.М., но старался разговорам не мешать и вообще оставаться по
возможности незамеченным.
Одну странность он заметил. Здесь практически не было женщин. Ладно,
может быть, семьи Митька не имел благодаря своей, не совсем традиционной,
сексуальной ориентации. Но ведь кто-то должен был обслуживать эту громадную
квартиру, убирать, готовить? Какие-нибудь кухарки, горничные. Да и
пришедших на похороны нужно было обслужить, подать напитки и закуски.
Но мысль эта прошла у Никиты как бы вторым планом, поскольку он
наконец обнаружил Л.М. В небольшой, неуютно обставленной антикварной резной
мебелью комнатке тот беседовал с... начальником городского УВД Шариповым.
Был главный городской милиционер в штатском сером костюме, словно
подчеркивал, что визит его носит совсем неофициальный характер. Лица
собеседников были серьезны, и на них читалось некоторое уважение друг к
другу. На столике между ними стояли почти пустая бутылка коньяка, две рюмки
и блюдце с нарезанным лимоном.
Никита остановился на пороге. Л.М. с Шариповым, увлеченные своим
разговором, внимания на него не обратили. Тогда он негромка кашлянул.
Носорог повернул голову, слегка прищурился, недовольный вторжением
постороннего, потом узнал.
- А, это ты. Пришел, молодец. - Приподнял бутылку, встряхнул и
велел: - Сходи на кухню, принеси еще коньячку. И рюмку себе.
Никита не обиделся. Здесь были свои законы и свои хозяева.
Кухня, размерами своими чуть уступающая зале и снабженная всеми
возможными чудесами соответствующей техники и электроники, оказалась в
конце коридора. На ней орудовали два серьезных молодых человека. Мастерили
бутерброды, нарезали лимоны и откупоривали бутылки. Однако на слуг,
постоянно работающих здесь, они никак не походили. Слишком умные лица.
Время от времени кто-нибудь из них с подносом, на котором стояли бутылки и
закуски, несся бесшумными шагами из кухни.
К просьбе Никиты отнеслись со вниманием и тут же вручили стандартный
поднос с бутылкой тираспольского "Белого аиста" и блюдом, наполненным
маленькими бутербродами с черной и красной икрой. Никита невольно сглотнул
слюну. Пообедать он сегодня не успел.
Дверь в комнату была закрыта неплотно, и он расслышал последние слова