"Николай Бердяев. Философия свободного духа" - читать интересную книгу автора

Я хотел бы, чтобы верно было понято то, что я хочу выразить в этой
книге. Я сознаю, что чего-то самого главного я не умею объяснить и
сокровенных мыслей моих не умею развить. Очень трудно найти форму для
выражения главной идеи своей жизни. Все, что я пишу в этой книге, связано с
мучительной проблематикой духа. По складу своего темперамента я облекаю
разом в утверждающую и прикровенную форму свои мучительные вопрошания. Я
вопрошаю и ставлю проблемы в форме утверждений. Но мышление мое во
внутреннем существе своем проблематическое, не скептическое, а
проблематическое. В решении этих проблем духа или этой единой проблемы
отношения между человеком и Богом не может быть помощи извне. Никакой
старец, самый духовный, не мог бы тут помочь. Вся проблема в том и
заключается, что я должен сам раскрыть то, что Бог сокрыл от меня. Бог ждет
от меня акта свободы, свободного творчества. Моя свобода и мое творчество
есть мое послушание сокровенной воле Божьей. Бог иного и большего от
человека ждет, чем обычно думают, когда говорят о воле Божьей. Быть может,
следовало бы заняться не отвлеченной метафизикой Бога, а конкретной
психологией Бога. Вероятно, Бог истекает кровью, видя, как внешне формально
и рабски люди понимают Его волю и исполняют ее. Воля Божья должна быть до
конца исполнена. Но откуда берется уверенность, что нет воли Божьей, чтобы
человек был свободным творцом? Бог, вероятно, любит и тех, которые с ним
борются, любит, напр., Ницше.
Книга моя не богословская и не по богословскому методу написана. Она и
не школьно-философская. Она принадлежит к философии профетической в отличие
от философии научной, если употреблять терминологию, предлагаемую
Ясперсом.[1] Я сознательно избегал школьного языка. Это - свободно
теософическая книга, книга, написанная в духе свободной религиозной
философии, свободного религиозного гнозиса. В ней сознательно нарушаются
границы философского, богословского и мистического познания, которые
особенно любит устанавливать западная мысль в своих школьно преобладающих
формах, как в школе академической философии, так и в школе католической и
протестантской. Я признаю себя христианским теософом в том старом смысле, в
каком могут быть названы христианскими теософами Климент Александрийский,
Ориген, Св. Григорий Нисский, кардинал Николай Кузанский, Я. Беме,
Сен-Мартен, Фр. Баадер, Вл. Соловьев. Все силы моего духа, все силы моего
сознания направлены к целостному проникновению в мучающие меня проблемы. И
цель моя не столько в систематическом решении этих проблем, сколько в
обостренной их постановке перед христианским сознанием. Ни одного слова этой
книги не следует понимать, как направленного против святыни Церкви. Я могу
очень ошибаться, но воля моя не направлена на создание какой-либо ереси или
к протесту, создающему раскол. Я сознаю себя вращающимся в сфере
проблематического в христианстве и потому допускающего разнообразные мнения
и требующего творческих усилий мысли.
Париж-Кламар, 1927 г.

Часть первая

Глава I

Дух и природа